Автор:
Серия:
Раздел:
Опубликована:
03 марта 2024 года
3 марта отмечается День памяти князя Игоря Рюриковича. Это был первый Рюрикович, родившийся на Русской земле, который продолжил династию своего отца, легендарного Рюрика. Игорь Рюрикович прожил хоть и продолжительную, но совсем не простую жизнь. Характер у него был решительный, смелый, порой даже безрассудный, что привело его, в конце концов, к трагической гибели от рук древлян.
Всю его жизнь его оберегали близкие люди. Сначала его отец, князь Рюрик, который был призван на Русскую землю в Лето 6370-е (в 862 году), в город Ладогу. Рюрик правил Русской землёй 17 лет, а единственного своего наследника, сына Игоря, произвёл на свет только в конце своей жизни. Для этого события Рюрик перенёс свою резиденцию с берегов Ладожского озера, из города Ладоги, за волховские пороги, на берега озера Ильмень. Там был построен Детинец, оберегавший наследника от всевозможных опасностей, вокруг которого вырос славный город — Новгород.
После смерти Рюрика, опеку над ещё младенцем Игорем взял его родной дядя по матери — князь Олег. Олег был не только дядей Игорю, но и его дядькой, то есть наставником, воспитывавшим и обучавшим молодого князя всем премудростям ратного дела, а также основам управления государством его отца Рюрика — Русским княжеством, со столицей сначала в Новгороде, а затем и в Киеве.
Князь Олег подобрал и невесту для племянника, в своей вотчине, Псковской (Изборской) земле. Для этой роли он пригласил свою родственницу, юную, умную и очень красивую княжну-девицу, назвав её Ольгой. Которая и стала для Игоря на многие годы своеобразным Ангелом-хранителем, даже отказывая себе в счастье материнства.
Пока Игорь взрослел, князь Олег приводил к порядку разрозненные славянские племена, часто враждующие между собой, чтобы передать возмужавшему князю Игорю Рюриковичу уже сформированное Русское государство с «приведёнными к миру» славянами и другими народами. Олег ходил войной не только на славян, но и настраивал отношения с давними друзьями-врагами — греками, или византийцами, путём походов на Царьград (Константинополь, нынешний Стамбул).
Ввиду высокой опасности таких походов, князь Олег, зная отвагу и пылкость характера Игоря, первого и единственного Рюриковича с собой не брал, а оставлял его княжить в Киеве и распоряжаться теми землями, которые подчинялись Игорю безоговорочно. К конце своей жизни князь Олег установил мир со всеми соседями и в подчинённых землях, а также заключил с греками выгодный торгово-политический союз.
После смерти князя Олега заботу о безопасности уже достаточно взрослого (36-ти лет от роду) Игоря Рюриковича взяла на себя его верная жена и надёжная спутница и советчица во всех делах, княгиня Ольга. А поводов для беспокойства было предостаточно. Те, кто и раньше доставлял много хлопот, тут же проявили себя с должной стороны: славянское племя древлян «пошло в отказ», на признавая власть Игоря и отказываясь платить дань, а также греки-византийцы разорвали в одностороннем порядке «вечный договор», заключённый всего год назад с русским князем Олегом.
Игорю пришлось силой оружия восстанавливать утраченные позиции, усмирив древлян, а также запугав греков так, что те сами предложили вновь «ратифицировать» договор о дружбе и добрососедстве, заключённый ещё с Олегом, приложив к нему богатую дань из злата-серебра, сдобренную заморскими диковинными товарами. Игорь добился того же, что и его дядя, князь Олег, установив повсеместный мир как с соседями, так и в своих землях.
В надежде на то, что такой мир и спокойствие в государстве продлятся достаточно долго, княгиня Ольга позволила себе стать матерью и родила Игорю наследника, второго Рюриковича — Святослава Игоревича. Уже в этом качестве Ольга перестала быть боевой подругой своему мужу — удалой поляницей, а стала обычной русской женщиной, с головой ушедшей в приятные материнские хлопоты и заботы.
Оставшись без попечительства своей жены, князь Игорь, уже не молодой (68-ми лет), попал в беду, из которой не смог уже выбраться и погиб бесславной и страшной смертью. И главными виновниками его смерти стали не лютые вороги, печенеги или хазары, не греческие шпионы и наёмные убийцы, а соседнее Киеву славянское племя древлян.
Нечволодов Александр Дмитриевич (1864 — 1938) в своих исторических исследованиях, четырёхтомнике «Сказания о Русской Земле» (1909 год издания), поведал о жизни и гибели князя Игоря Рюриковича следующее:
«В Киеве тоже настало общее горе. Игорь, с наступлением осени, отправился, как обычно, в полюдье, за сбором дани и для совершения суда и расправы. Прибыв в Древлянскую землю и получив дань, он отпустил дружину и направился с небольшим отрядом к городу Искоростеню, чтобы потребовать дани лично для себя. Древляне стали думать и гадать со своим князем Малом, — как быть, и решили убить Игоря. Они напали на него, перебили всех его слуг, а самого привязали к двум нагнутым деревьям и заживо растерзали пополам, распустивши связанныя деревья. Так несчастливо кончил свою жизнь князь Игорь в 945 году.
Вообще, вся его жизнь была не очень удачной: неудачный первый поход за Каспий, приход в Южныя Русския степи Печенегов, а затем и неудачный большой поход на кораблях к Царьграду в 941 году; но, несмотря на все эти сильные невзгоды, Игорь, в течение своей долгой жизни, упорно работал над делами отца своего Рюрика и Вещаго Олега: собирать воедино Русскую Землю и, в случае поражений в военных походах, не падать духом, а готовить новую ратную силу и жестоко мстить врагам за обиду; и Игорь достиг многаго: Царьград должен был склонить перед ним свою голову и, заплатив тяжелую дань, просить мира; с Печенегами ему удалось заключить соглашение и даже переманить их на свою сторону, затем и за Каспием в Армянских владениях — часть обид Русским людям была уже отомщена под конец его жизни.
За те же обиды Руси, за которыя князь Игорь не успел отомстить при своей жизни, и за позорную смерть его у Древлян, рано или поздно должна была также последовать суровая месть. С Древлянами расправа произошла очень скоро».
© Нечволодов. Сказания о Русской Земле. Том 1.
О том, как был отомщён князь Игорь Рюрикович, подробно рассказано в повести «День памяти княгини Ольги».
Славяне во времена первых Рюриковичей
В отличие от современных представлений о славянах, культивируемых родноверами и ведистами-ариями, будто бы они были добрыми, мирными и в целом позитивными, такими вот «белыми и пушистыми», на самом деле, своим соседям они доставляли очень много хлопот. Русским приходилось часто усмирять славян, а порой и жестоко их наказывать за причинённые злодеяния.
В вышедшем в свет в 1909 году историческом исследовании «Сказания о Русской Земле» о славянах было сказано в соответствии с утвердившимися к тому времени представлениями:
«В 862 году, Ильменские Славяне прогнали каких-то заморских пришельцев, наложивших на них три года тому назад дань. Затем они стали управляться сами, и сейчас-же началась обычная Славянская усобица, возстал род на род, «и начали они», говорит летописец, «воевать сами между собой».
На этот раз, однако, они вскоре осознали, что так жить дальше нельзя, и, не видя конца распрям, решили обратиться к стороннему племени, чтобы оно дало им князя, который владел бы ими и судил по праву.»
© Нечволодов. Сказания о Русской Земле. Том 1.
Сподвижник Петра Великого, русский инженер-артиллерист, историк и географ Василий Никитич Татищев (1686 — 1750) в своём труде «История Российская» делает определённые выводы о славянах, разделяя их на западных, восточных, южных и северных.
При этом, говоря о славянах северных, он удивляется тому, как во многих трудах говорится о распространении славян по Русской земле с юга — в направлении на север и восток. Чего ради было славянам оставлять свои плодородные и ухоженные земли и перемещаться в суровые и лесистые места Новгородских земель, пропуская слабообжитые земли Белой Руси? Татищев видит только две причины такого распространения славян на север: либо это было вызвано принуждением; либо русский народ, называемый Татищевым северными славянами, испокон веку там жил, просто о нём никто из летописцев не знал.
Татищев допускает, что многие летописи, рассказывающие о ранних временах русского народа, могли быть попросту утеряны, либо намеренно уничтожены всевозможными недругами или завоевателями. При этом он ссылается на «Повесть временных лет», вышедшую из под пера киево-печерского монаха Нестора, а также более раннюю летопись, составленную первым новгородским епископом Иоакимом.
«Мне весьма удивительно, что древнейшие русские писатели Иоаким и Нестор тамошних [северных] Славян от прочих отличают, и говорят, что Славяне живут в земле Руссов, а по Днепру издревле жителей Полян, Древлян, Кривичи и проч. не Славянами, но более иными участными званиями воспоминают. Противно тому Константин Порфирогенит [византийский император Константин Багрянородный] Киевских Славянами, а пришедших с Олгом из великой Руси Руссами именует, говоря Руссы Славянами обладали, и Славяне данники Руси.»
© В. Н. Татищев. История Российская. Том 1.2.
Что интересно, Татищев, ссылаясь на Иоакимовскую летопись, упомянул ещё одно племя славян, о котором ни слова не говорится в «Повести временных лет».
«Славяне, живущие по Днепру, зовомии Поляне и Горяне, утесняемы бывше от Козар, иже град их Киев и прочии обладаша, емлюще дани тяжки и поделиями изнуряюще, тии прислаша к Рюрику преднии мужи просити, да послать к ним сына или ина Князя княжити. Он же вдаде им Осколда, и вои с ним отпусти.»
© В. Н. Татищев. История Российская. Том 1.1.
Днепровское племя «горяне», наряду с «полянами», жило в Киеве и окрестностях. При этом, «горяне» — это те, кто жил на Киевских горах испокон века, а «поляне», согласно «Повести временных лет», пришли с берегов Дуная, теснимые волохами (римлянами). Горяне могли получить своё название и от былинного Святогора, либо от какого-нибудь ещё Гора. А поляне пришли из Малой Скифии, из Дунайских полей, вместе со своими князьями-троянцами Кием, Щеком и Хоривом, которые и основали там Киев-град, на тех горах.
Горяне, скорее всего, слились с более многочисленными полянами, и к моменту написания «Повести временных лет», известие о них исчезло из памяти. Но Киевские поляне, уважая память о приютивших их горянах, совершенно спокойно приняли насильственную перемену власти в городе, когда были убиты их правители Аскольд и Дир, потому как новым правителем и законным князем был назван человек по имени И-Горь, то есть тот, в чьём имени присутствует корень «гор».
В память же о прежней родине полян, «Малой Скифии», разгромленной римским императором Траяном, их новые земли стали называть как и раньше, только уже не на греческий (Скифия), а на русский лад — «Малая Россия». Так, со временем, поляне и соединившиеся с ними горяне стали именоваться «малороссами». Более подробно о том, как появились поляне на Киевских горах, рассказано в повести «Троян Зимний».
Происхождение Игоря и его жены Ольги
О дате рождения Игоря Рюриковича в русской летописи ничего не говорится, за исключением информации, из которой можно что-то предположить.
«В Лето 6387 (879 год). Умер Рюрик и, передав княжение свое Олегу — родичу своему, — отдал ему на руки сына Игоря, ибо был тот ещё очень мал.»
© Повесть временных лет. Лаврентьевская летопись.
Спустя три года (в 882 году) выступил Олег в поход и взял с собой малолетнего Игоря.
«И пришли к горам Киевским, и узнал Олег, что княжат тут Аскольд и Дир. Спрятал он одних воинов в ладьях, а других оставил позади, а сам подошел к горам, неся ребенка Игоря. И подплыл к Угорской горе, спрятав своих воинов, и послал к Аскольду и Диру, говоря им, что де «Мы купцы, идем к грекам от Олега и княжича Игоря. Придите к нам, к родичам своим». Когда же Аскольд и Дир пришли, все спрятанные воины выскочили из ладей, и сказал Олег Аскольду и Диру: «Не князья вы и не княжеского рода, но я княжеского рода», а когда вынесли Игоря, добавил: «Вот он сын Рюрика». И убили Аскольда и Дира, отнесли на гору и погребли.»
© Повесть временных лет. Лаврентьевская летопись.
В этом летописном эпизоде княжичу Игорю не более 4 — 5 лет. Отсюда можно вычислить, что родился он в 877 — 878 году, за год — два до смерти Рюрика.
Андрей Чернов в своей статье «Проблема 6360» провёл исследование византийской хронологии в русском летописании. В пункте 6. «Рождение Игоря и Ольги» говорится следующее:
«Воскресенская летопись сообщает, что в год смерти Рюрика (событие не датировано) Игорю было два года. Если учесть, что в Лаврентьевском списке об Игоре сказано «дѣтескъ вельми», а в Ипатьевском «молодъ велми», и в обоих списках смерть Рюрика отнесена к 879 году, то родился Игорь в 6385 (877) г.
В Никоновской летописи запись о рождении Игоря помещена под 6373 г. При этом в кириллице буква «Он» обозначала число 70, а по глаголической числовой системе – 80. Если имела место ошибка перевода даты, то мы должны получить 6383 г. И с учетом, что болгарская эра дает разницу в 5505/5506 лет, годом рождения Игоря по Никоновской версии оказывается 877/878 г., то есть Игорю и вправду не более двух лет в год смерти его отца.»
«Ольге было 10 лет, когда ее выдали за Игоря. Так по Архангелогородскому летописцу, так и в расчетах создателя Первой выборки Новгородской Карамзинской летописи (начало XV в.): «И бысть княжения его [Игоря] лет 33 по Олгове смерти. А при Олзе бы, отнюдуже приведе ему Олегъ жену от Пльскова, именемь Олгу, лет 10, и жит Игорь с Олгою лет 43. А от первого лета Игорева до перваго лета Святославля лет 33»».
© А. Чернов. Проблема 6360.
Таким образом, были вычислены годы рождения: Игоря Рюриковича — Лето 6385 (877 год) за два года до смерти его отца Рюрика; и его жены Ольги, в Лето 6401 (893 год), за 10 лет до её свадьбы с княжичем Игорем. Потому как русская летопись гласит:
«В Лето 6411 (903 год). Игорь вырос и собирал дань после Олега, и слушались его, и привели ему жену из Пскова именем Ольгу.»
© Повесть временных лет. Лаврентьевская летопись.
О происхождении Игоря и Ольги говорится только в новгородской Иоакимовской летописи, выдержки из которой сохранились лишь в «Истории Российской» В. Н. Татищева.
«Имел Рюрик несколько жен, но паче всех любяше Ефанду, дочерь Князя Урманского; и егда та роди сына Ингоря, даде ей обещанный град с Ижорою в вено.»
«Рюрик по отопуске Осколда [по просьбе полян и горян] бе вельми боля, и начат изнемогати; видев же сына Ингоря вельми юна, предаде княжение и сына шурину своему Олгу, Варягу сущу Князю Урманскому.»
«Егда Ингорь возмужа, сжени его Олег, поять за него жену от Изборска рода Гостомыслова, иже Прекраса нарицашеся, а Олег преименова ю, и нарече во свое имя Олга; име же Игорь потом ины жены, но Олгу мудрости ея ради, паче иных чтяше.»
«Гостомысл имел четыре сына и три дщери, сынове его ово на войнах избиени, ово в дому измроша, и не остася ни единому име сына, а дщери выданы быша суседним Князем в жены; и бысть Гостомыслу и людем его о сем печаль тяжка.»
Примечания Татищева В. Н. к 4 главе:
«п. 21. Дочери Гостомысловы за кого были отданы, точно не показано, но ниже видимо, что большая была за Изборским, от которой Олга Княгиня, другая мать Рюрикова, а о третьей неизвестно: Нестор сказует, что Рюрик убил Славенскаго Князя Водима, что в народе смятение зделало; может, сей такожде внук Гостомыслу большой дочери сын был, которой большее право к наследству имел, и для того убит.»
«п. 26. Рюрик Финляндию обладал.»
«п. 27. Урмания имеет быть область в Швеции, мню не оную ли Баер Раумдалия именует, Нестор их между Варяги положил.»
© В. Н. Татищев. История Российская. Том 1.1.
Таким образом, на основании новгородской Иоакимовской летописи, Василий Никитич Татищев считал, что князь Рюрик и князь Олег, по своему происхождению, были внуками князя Гостомысла. Помимо прочих жён, что было в порядке вещей в дохристианскую эпоху, Рурик был женат династическим браком на своей двоюродной сестре Ефанде, которая, при этом, была родной сестрой князя Олега. Князья Рюрик и Олег, помимо обычного родства, породнились и за счёт брака. Олег стал шурином Рюрика, то есть братом жены.
Князь Олег был не только родным дядей Игорю Рюриковичу по его матери, но и стал его наставником, или дядькой. Княжна Прекраса из рода Гостомысла, скорее всего, была племянницей князя Олега, а не его дочерью, как считают некоторые исследователи. Возможно, у князя Олега, посвятившего жизнь воинской службе и собиранию Русских земель, своих детей не было. Потому он и подобрал в жёны Игорю свою родственницу, племянницу Прекрасу, дав ей своё имя — Ольга.
Матерями Рюрика, Олега и Ефанды были дочери славянского князя Гостомысла. Тем самым, в них наполовину текла славянская кровь. А кем были их отцы? Попробуем в этом разобраться. Скорее всего, это было отражено в русских летописях, которые не дошли до нас. Частые пожары в русских городах уничтожали многое из того, что удавалось собрать хранителями истории. Доставалось историческим библиотекам и от набегов завоевателей.
В отличие от других русских городов, Новгород так часто не горел и смог сохранить многое из своего исторического наследия, в особенности то, что касается новгородских правителей, к которым несомненно относятся Гостомысл и его внук Рюрик. В связи с этим, исследования новгородских учёных наиболее ценны для русской истории того периода.
Профессор Новгородского государственного университета имени Ярослава Мудрого, Азбелев Сергей Николаевич (1926 — 2017) в своей работе «Устная история Великого Новгорода» (2004 года) говорит следующее:
«Продолжающее бытовать среди части историков представление о завоевании Новгородской земли скандинавами оказывается в противоречии не только с прямым смыслом «Повести временных лет». Дошедшее в устной передаче предание ясно повествовало о добровольном соглашении с Рюриком. Оно позволяет признать договорные отношения Новгорода с князьями исконной традицией, а не результатом политического конфликта.
Само же обращение именно к Рюрику объясняется на основе фольклорных источников, дошедших в рукописной передаче, причинами династического характера: Рюрик по матери был внуком управляющего ильменскими славянами Гостомысла, являясь наполовину славянином, наполовину датчанином. Его датское происхождение из династии Скьолдунгов выяснено давно, славянское происхождение следует из текста Иоакимовской летописи, которая пересказывает устное предание. Доверие к устным источникам этой летописи восстановлено после археологической проверки наиболее обстоятельного из них — рассказа о крещении новгородцев. Результаты проверки были не так давно опубликованы руководителем новгородских раскопок академиком В. Л. Яниным.
Династические браки между представителями владетельных семей Дании и прибалтийских славян в ту эпоху засвидетельствованы западноевропейскими хронистами. Политической основой являлись союзные отношения в противостоянии натиску общих противников. Управляющий бодричами Гостомысл был естественным союзником датчан в сопротивлении Каролингам [династии франков]. Затем он, очевидно, возглавил прибывавших в Приильменье переселенцев — главным образом из племенного союза бодричей и с острова Руяна.
Данные фольклора, топонимики, этнографии, языка, археологии свидетельствуют, что славянское население Новгородской земли отчасти было потомками переселенцев с южного побережья Балтики. Эту миграцию объясняют давлением со стороны Каролингов, а оно активизировалось как раз в IX в. и направлено было, в частности, именно на владения Гостомысла.
Соотносимостью сведений о Гостомысле в фольклоре, в обязанной фольклору Иоакимовской летописи, в Новгородской первой летописи и в латинских анналах IX — XII вв. подтверждается его историчность.»
© С. Н. Азбелев. Устная история Великого Новгорода.
В соответствии с этим, князь Игорь Рюрикович был на четверть датчанином (викингом) по отцу Рюрику, на половину балтийским славянином, по прадеду Гостомыслу и матери Ефанде и ещё на четверть потомком Урманских князей, по отцу Ефанды и князя Олега. Татищев считает, что Урмания была областью Швеции. Это утверждение не значит того, что отец Олега и Ефанды был шведом. Они могли быть правителями Урмании (возможно провинции в Швеции), но этнически к ней не относились.
Если взять последнего российского императора, Николая Второго Александровича Романова, то он имел много титулов. Начнём с того, что его имя Николай — греческого происхождения, означающее «победитель народов», но разве был наш царь греком? Нет. Он носил титул Царь Польский, а разве был он поляком? Нет. Следующий титул — Великий князь Финляндский, может он был финном? Опять ответ — нет. И главный титул — Великий князь Всея Руси и Император Российский, может он был тогда русским или правильнее говорить великороссом? Опять мимо, потому что по своей крови Николай Второй, процентов на 80, был немцем.
Потому этническая принадлежность князя Олега и Ефанды, детей князя Урманского, остаётся под вопросом. Даже скандинавские имена Хельг и Ингорь не дают права зачислять Олега и Игоря в шведы или норвежцы. Потому как почётный член Королевской Шведской академии наук Михаил Васильевич Ломоносов (1711 — 1765) не подтверждает каких либо шведских источников, говорящих об Олеге и других русских князьях.
Русская летопись «Повесть временных лет» однозначно говорит, что князь Олег и князь Игорь — русские князья, не только по месту правления, но и по этнической принадлежности. Так ли это на самом деле? Постараемся прояснить этот вопрос. Для этого обратимся к шведским учёным.
Советский учёный, доктор философии и кандидат исторических наук, Лидия Павловна Грот, с 1991 года живущая в Швеции и занимающаяся там научной деятельностью, в своей работе «О летописных урманах и о титуле Князь Урманский» говорит следующее:
«В Повести временных лет дважды упоминается народ урмане. Сначала — в перечне европейских народов: «Афетово бо и то колено: варязи, свеи, урмане, готе, русь, агняне, галичане, волехва, римляне, немци, корлязи, веньдици, фрягове и прочии…», а затем в пояснении к названию варяги русь: «Сице бо ся зваху тьи варязи русь, яко се друзии зъвутся свие, друзие же урмане, анъгяне, друзии гъте, тако и си». А Новгородская Иоакимовская летопись (НИЛ) называет князем урманским летописного Олега.
Однако этноним — это одно, а титул правителя — это другое, и связан он, прежде всего, с системой организации власти на подчиненной территории, при этом правитель может быть этнически связан с данной территорией, а может и не быть. Это необходимо учитывать, поскольку в НИЛ титул князя Олега до его вступления на престол в Новгороде назван как князь урманский, но было также подчеркнуто, что он был из варяг: «предаде княжение …Ольгу, варягу сусчу, князю урманскому».
Полная научная необоснованность норманистских попыток представить князя Олега выходцем из датских или норвежских локальных династий, который якобы «оказался в Восточной Европе, во главе смешанного войска захватил Киев и стал великим русским князем».
В них раскрывается некомпетентность попыток увязать имя князя Олега со скандинавским именем Хельги. Скандинавское имя Helgi не могло стать предметом заимствования в древнерусский антропонимикон, поскольку Helgi — не полное имя, а гипокористика, т. е. уменьшительное имя, как Коля от Николая, как Ваня от Ивана и т. д. Уменьшительное имя Helgi/Haelghe образовалось от Haelmger, двухосновного имени, в котором есть первая основа — существительное haelm, т. е. «шлем», а второе — существительное geir, т. е. «копье».
Таким образом, полное имя Haelmger и его гипокористика Helgi/Haelghe были исходно связаны с воинской атрибутикой, с понятием «защита», как и многие наиболее архаичные скандинавские имена. И только с XIII в., следовательно, спустя несколько веков после появления на исторической арене князя Олега, можно говорить о слиянии гипокористики Haelghe с прилагательным helig/святой.
В последнее время существенный вклад в вопрос о локализации варягов внесли работы современного немецкого историка Андрея Пауля, который убедительно доказал, что славянским самоназванием ободритов было варины (вары, варны), а название ободриты являлось экзоэтнонимом. В работах А. Пауля представлен богатейший материал, включая и археологические данные, который свидетельствует об интенсивных контактах между южнобалтийскими варинами и русскими летописными княжествами. Русские летописцы знали варинов под именем варягов, а у западноевропейских хронистов имя варинов варьировалось как Warnabi, Warnalii, Warnahi, Varnahi, Warnavi.
Следовательно, если князь Олег был варягом, то он должен был, согласно приведенным рассуждениям, происходить из земель варинов/ободритов. Но как в этом случае можно толковать его титул «князь урманский»?
Если, согласно ПВЛ [Повесть временных лет], князь Олег происходил из варягов и был одного рода с Рюриком, то он мог быть уроженцем какой-либо из земель ободритского союза, например, Вагрии. Но из текста ПВЛ о варягах и урманах можно заключить, что урмане, к земле которых должен был относиться, по логике, титул князя урманского, явно не смешивались с варягами. Тогда следует предположить, что земля урман находилась за пределами земель ободритов. Попробуем сначала определить, с названием какой южнобалтийской области мог быть созвучен титул князя урманского?
Мое внимание привлекла историческая область Вармия на южнобалтийском побережье, в современной истории известная как северо-восточная Пруссия. Согласно Г. В. Глазыриной, в сагах о древних временах вдоль побережья Балтики различались пять восточноприбалтийских племен, и среди них Вармия, которую называли как Ermland/Ormland т. е. Эрмланд/Урмланд. Это выделяло Вармию как немаловажного участника международных отношений на Балтии. В XIII в. Вармия в числе других восточно-балтийских земель сделалась объектом экспансии немецких крестоносцев, а после Грюнвальдской битвы — вошла в состав королевства Ягеллонов.
Историк и этнограф XIX в. Иван Боричевский собрал замечательный материал о русах на Балтийском Поморье, где Куршский залив издавна назывался Русною. Об этих русах в окресностях реки Неман сообщал писатель XII века, немецкий хронист Гельмонд. Он писал о русах между реками Виндавой или Вентой (там где латышский город Вентспилс) и Наревом, правым притоком Вислы, т. е. примерно на месте нынешних Литвы и Калининградской области. И. Боричевский назвал эту Русь Прибалтийской Русью и отметил, что западноевропейские хронисты прекрасно знали ее и выделяли. М. В. Ломоносов называл ее Неманская Русь.
Часть Неманской или Прибалтийской Руси известна в современной истории под названием Восточной Пруссии, после войны вернувшейся в русские границы, завершив, тем самым, длительный и мучительный круг своей истории.
Следовательно, Урмия/Варния (Вармия) является иным, явно более древним вариантом названия Поморья на южнобалтийском побережье, обнаруживающим глубинную связь с архаичными пластами русского языка.
Но рассмотрение одного языкового аспекта недостаточно. В архаичную эпоху природные стихии обожествлялись и наделялись различными зооморфными и антропоморфными ипостасями. Следы такого поклонения остаются в наиболее древних этнонимах, ведущих свое происхождение от наименования природных феноменов.
Урман, урманный в словаре В. И. Даля является одним из многочисленных названий для медведя. Представляется, что урман в значении «дремучий лес» является вторичным относительно значения «медведь», поскольку лес — это среда обитания для медведя, которого именовали также «лесник», «лесной черт», «хозяин тайги» или характеризовали через поговорки: «хозяин в дому, что медведь в бору» и др.»
© Л. П. Грот. О летописных урманах и о титуле Князь Урманский. 2015.
Таким образом выходит, что Старшая дочь Гостомысла была выдана замуж за датского короля, родившая Рюрика, который получил во владения славянские земли к югу от Дании, вдоль побережья Балтийского моря (Поморье или Померанию), возможно ещё и Финляндию. Средняя дочь Гостомысла вышла замуж за русского князя в Изборской (Псковской) земле. У неё родились сын, получивший легендарное русское имя Олег, и дочь Ефанда; возможно были и другие дети, от которых родилась внучка-красавица Прекраса, ставшая женой князя Игоря Рюриковича. Княжна Ефанда, как и положено незамужней девице, находилась в отчем доме, в Изборске.
Князь Олег, в отличие от своей сестры Ефанды, отправился исполнять княжеские обязанности по наследству своего отца — править землёй Урманской, которая включала в себя Восточную Пруссию и Литву, называвшаяся позже Прибалтийской (Варяжской) Русью. В Урмании князь Олег встретился со своим родственником, князем Рюриком, где они объединились для совместной борьбы против общего врага.
Рюрик не мог тогда знать Ефанду, так как она была в другом месте, в родительском доме. И только после призвания Рюрика в Ладогу и основания им Новгорода, тот смог повстречать красавицу Ефанду, посетив родительский дом Олега в Изборске. Как говорит летопись, Ефанда покорила Рюрика своей красотой и тот предложил ей стать его женой и великой княгиней Русских земель, которая родила ему наследника, первого Рюриковича, дав ему имя Игорь.
А название своё Урманская земля могла получить от племени урманов — руси, поклонявшейся Велесу в образе медведя. Ведь не спроста Татищев назвал Урманию — областью в Швеции. Потому как всё балтийское побережье Швеции в старину называлось Рослаген. Аналогично «берлоге» — лежбищу медведя «бёра» у немцев, было название «рослаген» — лежбище русского медведя «роса», то есть русской провинции в шведской земле.
Отсюда выходит, что Олег, князь Урманский, по своему имени, происхождению и должности, был русским князем и человеком, также как и его сестра Ефанда, наполовину русская, наполовину славянка, что собственно почти одно и тоже. Тем самым Игорь Рюрикович по праву носил титул русского князя, не только по должности, но и по этническому происхождению. Женитьба Игоря на Ольге, русской княжне, только усилило русскую составляющую в их сыне Святославе, продолжившем династию Рюриковичей.
Княжение Игоря Рюриковича
К 26-ти годам Игорь Рюрикович повзрослел настолько, что ему доверили собирать дань после Олега. Тогда же он и женился на княжне из Пскова, Ольге, родственнице князя Олега. Однако, более серьёзные дела княжичу Игорю пока не доверяли. В Лето 6415-е (907 год) пошёл Олег на греков, оставив Игоря в Киеве. С собой Олег взял всю «Великую Скифь», в которую входили варяги, славяне (ильменские), чудь, кривичи, меря, древляне, радимичи, поляне, северяне, вятичи, хорваты, дулебы и тиверцы.
Князь Олег не первый раз уже ходил на греков. По всей видимости, он был участником неудачного похода Русов на Царьград в 860 году, когда познакомился со «Змеем Горынычем» или «греческим огнём». Олег видел своими глазами, какой эффект производило применение «греческого огня», потому решил не рисковать молодым и отчаянным в своей храбрости княжичем Игорем. Не стал он рисковать и своим войском, поставив корабли на колёса, тем самым лишил греков своего главного козыря — кораблей с установленным на них «греческим огнём».
«Греческий огонь» не совсем был греческим, потому как греки вряд ли бы сами до него додумались. Это было изобретение шумерского инженера, которого греки, за большие деньги, пригласили к себе. Устройство было чем-то похоже на огнемёт, а не на метательную машину, как часто его рисуют. Да и в летописи говорится о трубах, по которым «изрыгался» огонь.
Скорее всего, это были металлические котлы, установленные на палубе. В них наливалась сырая нефть в смеси с какой-то смолой (секрет смеси был у шумера). Далее создавался «эффект парового котла», заключавшегося в том, что под ёмкостями с нефтью разводили огонь и разогревшаяся смесь начинала парить и выделять газовые фракции. Пока крышку котла не надевали, газ просто улетучивался. Но, перед применением, на выходные трубки котла надевали направляющие трубы и плотно закрывали крышку, возможно даже её привинчивали. В котле скапливалось достаточно много нефтяного газа, который способствовал росту давления. Как только давление газа повышалось настолько, что из котла начинала вытесняться кипящая смесь (этот момент определяли по ручейкам нефти, вытекающей из направляющих труб), к запальному отверстию в крышке котла подносили факел и происходило взрывное воспламенение газа, который тут же давал резкий рост давления внутри котла.
Воспламенялась и поверхность смеси внутри котла. Под воздействием резко увеличившегося давления газов горящая нефть по направляющим трубам, как по пушечному стволу, выбрасывалась наружу, на расстояние примерно 10 — 20 метров от корабля. Этого было достаточно, чтобы воспламенить любой деревянный корабль того времени. Греческие военные корабли все были гребные, потому, после «выстрела» горящей нефтью, сразу давали «задний ход», чтобы не сгореть самим.
Главный секрет «греческого огня» был в составе смеси, которая прилипала, как напалм, к поверхности и её невозможно было ничем потушить. Смесь не тонула и продолжала гореть на поверхности воды, что наводило ужас на тех, кто пытался спастись с горящего корабля в воде.
Олег в том дальнем походе Русов (860 года), закончившимся тяжёлым поражением, насмотрелся на все ужасы, связанные с «греческим огнём», потому в новом походе избрал тактику, исключающую встречу с этим «чудом техники». Греки были покорены, а Олег получил титул «Вещий». На греков была наложена дань, которую те обязались выплачивать русским городам, сперва Киеву, затем Чернигову и Переяславлю, а потом и всем остальным.
«Итак, царь Леон и Александр заключили мир с Олегом, обязались уплачивать дань и ходили ко взаимной присяге: сами целовали крест, а Олега с мужами его водили в клятве по закону русскому, и клялись те своим оружием и Перуном их богом, и Волосом богом скота, и утвердили мир. И сказал Олег: «Сшейте для Руси паруса из паволок [шелковая ткань], а славянам полотняные». И было так! И повесил щит свой на вратах в знак победы, и пошли от Царьграда.»
© Повесть временных лет. Лаврентьевская летопись.
Интересный момент, указанный в летописи, говорит о том, что Русь хорошо владела искусством мореплаванья и умело обращалась с морским ветром при любых парусах. Славяне этим похвастаться не могли, потому как с ловкостью ходили по рекам, а вот море было для них чужим.
«И подняла Русь паруса из паволок, а славяне полотняные, и разодрал их ветер. И сказали славяне: «Возьмем свои простые паруса, не дались славянам паруса из паволок». И вернулся Олег в Киев, неся золото и паволоки, и плоды, и вино, и великое узорочье. И прозвали Олега Вещим.»
© Повесть временных лет. Лаврентьевская летопись.
Спустя пять лет после победы над греками, в Лето 6420-е (912 год) отправил Олег своих бояр в Константинополь, чтобы подписать договор о мире и сотрудничестве «между греками и русскими». Таким образом, величайшая держава того времени, Византийская империя, заключила равноправный договор с Русским государством, тем самым признавая его легитимность на мировой арене. Варяжская «сборная солянка», состоящая из племён всевозможной неопределённости, получила официальный статус — Русское княжество или сокращённо «Русь», признанное всем «мировым сообществом».
Произошло это, по византийским меркам:
«Месяца сентября 2, индикта 15, в лето от сотворения мира 6420».
«И жил Олег, княжа в Киеве, мир имея со всеми странами».
© Повесть временных лет. Лаврентьевская летопись.
Византийская империя в то время пользовалась уже Юлианским календарём, от начала которого прошло более 900 лет. Это значит, что к юлианской дате следует прибавить 6 дней, так как Юлианский календарь отстаёт от Тропического года на 3 суток каждые 400 лет (Григорианского календаря не было ещё и в помине). Таким образом, датой официального признания Русского княжества — Руси, с центром в Киеве, можно считать 2 (8) сентября 912 года от Рождества Христова. И произошло это благодаря усилиям русского князя Олега Вещего (Великого).
К великому сожалению русских людей, в этом же году князь Олег умирает, передав княжение Русской землёй князю Игорю Рюриковичу.
«Оплакивали его все люди плачем великим, и понесли его, и похоронили на горе, называемой Щековица. Есть же могила его и доныне, слывет могилой Олеговой. И было всех лет княжения его тридцать и три.»
© Повесть временных лет. Лаврентьевская летопись.
В Лето 6421-е (913 год), по смерти Олега, стал княжить Игорь Рюрикович и тут же столкнулся со многими проблемами внутри своей страны. Первыми сюрприз преподнесли древляне, которые затворились в своих городах и отказались признавать власть Игоря.
На древлянах лежало какое-то «родовое проклятье», которое им не могли простить русские князья. Сначала князь Олег победил их и наложил тяжёлую дань, «по кунице с дыма», то есть от каждого жилого дома, где была дымовая труба. Вступивший на княжение Игорь Рюрикович стал относиться к древлянам с ещё большей жёсткостью, облагая древлян более тяжёлой данью, чем его предшественник Олег.
Олег был князем русского рода, а Игорь из славян, из рода Рюрика. Олег, когда завоёвывал древлян, обложил их данью для порядка, по рассказам своего сродника, Рюрика, как говорится, ничего личного. А вот у Рюриковичей с древлянами были личные счёты, потому Игорь относился к ним с особой жёсткостью. Свой «грешок» перед родом Игоря знали и древляне. Потому-то они сразу затворились в своих городах, как только узнали о том, что Великим князем в Киеве стал Игорь Рюрикович.
Древляне не ждали от этого княжения ничего хорошего для себя, и предчувствия их не обманули. Игорь не стал с ними любезничать и церемониться, а собрал необходимую силу и привёл непокорное славянское племя к порядку.
«В Лето 6422 (914 год). Пошел Игорь на древлян и, победив их, возложил на них дань больше прежней.
© Повесть временных лет. Лаврентьевская летопись.
Помимо древлян возникли проблемы и с уличами, жившими в низовьях Днепра, и блокировавшими выход русских торговых судов в Чёрное море. После древлян князь Игорь отправился «приводить в чувство» и этот славянский народ.
«Затем он усмирил и непокорное Славянское же племя Уличей, которые жили в низовьях Днепра, близ нынешняго города Алешек; во время этого усмирения долго не покорялся город Пересечен, так что Игорев воевода сидел около него три года и едва взял. Тогда Уличи совсем перебрались с Днепра и сели между Бугом и Днестром.
После ухода их весь великий путь от Варягов в Греки был уже вполне в руках великаго князя.
Но от Варягов, по Русской Земле, существовала ещё дорога в иной морской угол — на далекий Восток, к богатому тогда Каспийскому морю».
© Нечволодов. Сказания о Русской Земле. Том 1.
В победе над древлянами и усмирении уличей существенную роль сыграл воевода киевского войска Свенельд, со своей дружиной. За эти отличия князь Игорь «отписал» Свенельду и его дружине брать дань с древлян, оставляя всё себе. Для того, чтобы не повторились события 913 года, часть русского войска, во главе с Свенельдом, была расквартирована в Деревской земле, став на полное их довольствие.
Для похода на Восток и восстановления Волжского торгового пути и далее на Каспий, Игорь отправил ещё одну дружину. Скорее всего, это были те, кто ходил с Олегом на Царьград в 907 году. Около 50 тысяч русских ратных людей, на 500 кораблях, отправились через Хазарские земли, через Дон и Волгу, в море Каспийское. Русские напомнили народам, жившим по Южному Каспию, о себе. Однако, из того похода мало кто вернулся живым. Большинство полегло на чужбине.
Игорь Рюрикович княжил в Киеве и в 915 году встретил ещё одну напасть, пока только посетившую Русскую землю. Пришли в Киев печенеги, заключили мирный договор с Игорем и направились к Дунаю. Со временем, печенеги заполонили все степи. расположенные между Доном и Дунаем, что осложнило русским выход в Чёрное море для торговли. Спустя пять лет (в 920 году), русское войско во главе с князем Игорем вынуждено было воевать против печенегов.
«После занятия Печенегами выхода из Руси к Черному морю, Греки, мало по малу, скоро стали опять обижать в Царьграде Русских людей и относиться к ним пренебрежительно, так как считали, что нам уже невозможно будет повторить набег на Константинополь, как это было во времена Аскольда и Олега. Однако, Греки ошиблись в своих расчетах. Заключивши с Печенегами мир, Игорь, в 941 году, поднялся на Царьград с большой силой.»
© Нечволодов. Сказания о Русской Земле. Том 1.
Видя подобное вероломство со стороны Византии, с которой был заключён договор о дружбе и торговле в последний год жизни Олега, князь Игорь решил напомнить грекам, что с русскими так поступать нельзя. Греков решено было наказать и Русское княжество пошло на них войной.
«В Лето 6449 (941 год). Пошел Игорь походом на греков. И послали болгары весть царю, что идут русские на Царьград: 10 тысяч кораблей. И пришли, и подплыли, и стали воевать страну Вифинскую, и попленили землю по Понтийскому морю до Ираклии и до Пафлагонской земли, и всю страну Никомидийскую попленили, и Суд весь пожгли. А кого захватили, — одних распинали, в других же, расстанавливая их как мишени, стреляли, хватали, связывали назад руки и вбивали железные гвозди в макушки голов. Много же и святых церквей предали огню, монастыри и села пожгли и с обеих сторон Суда захватили богатств немало».
© Повесть временных лет. Лаврентьевская летопись.
Против русских войск выступили: имперская гвардия, численностью в 40 тысяч, во главе с доместиком (главнокомандующим) Панфиром; патрикий Фока (представитель византийской служилой знати) вывел своих македонцев, элиту греческого войска; стратилат (военачальник) Федор вышел во главе фракийцев, а также сановные бояре. Все, кто мог держать оружие в Константинополе, включая и знать, вышли на битву и окружили русское войско.
«Русские же, посовещавшись, вышли против греков с оружием, и в жестоком сражении едва одолели греки. Русские же к вечеру возвратились к дружине своей и ночью, сев в ладьи, отплыли. Феофан же встретил их в ладьях с огнем и стал трубами пускать огонь на ладьи русских. И было видно страшное чудо. Русские же, увидев пламень, бросались в воду морскую, стремясь спастись. И так остаток их возвратился домой.
И, придя в землю свою, поведали — каждый своим — о происшедшем и о ладейном огне. «Будто молнию небесную, — говорили они, — имеют у себя греки, и, пуская ее, пожгли нас; оттого и не одолели их». Игорь же, вернувшись, начал собирать множество воинов и послал за море к варягам, приглашая их на греков, снова собираясь итти на них походом.»
© Повесть временных лет. Лаврентьевская летопись.
Собираясь отомстить грекам, Игорь Рюрикович не забыл и про обиды, нанесённые Русскому княжеству прикаспийскими народами. Собрав нужное войско, князь Игорь отправил около 3 тысяч воинов в Кавказскую Албанию, для того, чтобы дать понять тем народам, исповедующим к тому времени ислам (который основан на справедливости), что русские обид не прощают и всегда возвращаются, чтобы отомстить.
О тех событиях поведал арабский историк Ибн-Мискавейх, в своём рассказе «о походе Русов в Бердаа в 332 году». Эта дата соответствует 943/944 годам от Р. Х.
«В этом году отправилось войско народа, известного под именем Русов к Азербейджану. Устремились они к Бердаа, овладели им и полонили жителей его.
Народ этот могущественный, телосложение у них крупное, мужество большое, не знают они бегства, не убегает ни один из них, пока не убьет или не будет убит. В обычае у них, чтобы всякий носил оружие. И сражаются они пешими, особенно же эти прибывшие (на судах).»
«Вышло тогда вместе с ними (войско) из добровольцев около 5.000 человек на борьбу за веру. Были они (добровольцы) беспечны, не знали силы их (Русов) и считали их на одном уровне с армянами и ромейцами. После того, как они начали сражение, не прошло и часу, как Русы пошли на них сокрушающей атакой. Побежало регулярное войско, а вслед за ним все добровольцы и остальное войско, кроме Дейлемитов. Поистине, они устояли некоторое время, однако все были перебиты, кроме тех среди них, кто был верхом. (Русы) преследовали бегущих до города (Бердаа). Убежали все, у кого было вьючное животное, которое могло увезти его, как военные, так и гражданские люди и оставили город. Вступили в него Русы и овладели им.»
«После того, как размеры бедствия стали большими, и мусульмане в различных странах прослышали о нем, обратились они к военному призыву. Собрал Марзубан-ибн-Мухаммед войско свое, воззвал к населению с призывом, и пришли к нему со всех окрестных земель добровольцы. Пошел он (Марзубан) во главе 30.000 человек, но не мог сопротивляться Русам, несмотря на большое число собранных им сил, не мог произвести на них даже сильного впечатления. Утром и вечером он начинал сражение и возвращался разбитым. Продолжалась война таким способом много дней и всегда мусульмане были побеждены. Когда дело мусульман утомило их, и Марзубан понял создавшееся положение, обратился он к уловкам и военной хитрости.»
«Не прекращали войска Марзубана войны с Русами и осады до тех пор, пока последние не были окончательно утомлены. Случилось, что и эпидемия усилилась. Когда умирал один из них, хоронили его, а вместе с ним его оружие, платье и орудия, и жену или кого-нибудь другого из женщин, и слугу, его если он любил его, согласно их обычаю.»
«После того как дело Русов погибло, потревожили мусульмане могилы их и извлекли оттуда мечи их, которые имеют большой спрос и в наши дни, по причине своей остроты и своего превосходства.»
«Когда уменьшилось число Русов, вышли они однажды ночью из крепости, в которой они пребывали, положили на свои спины все что могли из своего имущества, драгоценностей и прекрасного платья, остальное сожгли. Угнали женщин, юношей и девушек столько, сколько хотели, и направились к Куре. Там стояли наготове суда, на которых они приехали из своей страны; на судах матросы и 300 человек Русов, с которыми поделились они частью своей добычи и уехали.»
© Ибн-Мискавейх. Книга испытаний народов.
В этом рассказе арабского историка показано, какими были русские воины времён Игоря Рюриковича; каким они обладали оружием, уровнем боевой выучки и стойкостью духа. Те русские, которые ходили на Каспий, ничем не отличались от тех, кто ходил вместе с князем Игорем на греков и печенегов.
Оправившись от понесённого поражения, Игорь Рюрикович в течении трёх лет собрал новое войско и пошёл на Византию.
«В Лето 6452 (944 год). Игорь же собрал воинов многих: варягов, русь, и полян, и славян, и кривичей, и тиверцев — и нанял печенегов, и заложников у них взял, — и пошел на греков в ладьях и на конях, стремясь отомстить за себя. Услышав об этом, корсунцы послали к Роману со словами: «Вот, идут русские, без числа кораблей их, покрыли море корабли». Также и болгары послали весть, говоря: «Идут русские и наняли с собой печенегов». Услышав об этом, царь прислал к Игорю лучших бояр с мольбою: «Не ходи, но возьми дань, какую брал Олег, прибавлю и еще к той дани». Также и к печенегам послал паволоки и много золота.
Игорь же, дойдя до Дуная, созвал дружину, и стал с нею держать совет, и поведал ей речь цареву. Сказала же дружина Игорева: «Если так говорит царь, то чего нам еще нужно, — не бившись взять золото, и серебро, и паволоки? Разве знает кто — кому одолеть: нам ли, им ли? Или с морем кто в союзе? Не по земле, ведь, ходим, но по глубине морской: всем общая смерть». И послушал их Игорь, и повелел печенегам воевать Болгарскую землю, а сам, взяв у греков золото и ткани на всех воинов, возвратился назад и пришел в Киев во-свояси.»
© Повесть временных лет. Лаврентьевская летопись.
В следующем, 945 году, византийские цари Роман, Константин и Стефан прислали в Киев, к князю Игорю Рюриковичу своих послов, чтобы восстановить прежний мир, какой был заключён при князе Олеге Вещем. Игорь принял греческих послов и с ответным визитом отправил в Константинополь (Царьград) своих представителей, чтобы установить прочный мир и «утвердить любовь между греками и русскими». Между Русью и Византийской империей был подписан мирный договор о взаимной дружбе и торговле.
К концу своего правления Игорь Рюрикович имел мир со всеми странами, и потому решил заняться улучшением своего положения внутри Русского княжества.
«Игорь же начал княжить в Киеве, мир имея со всеми странами. И пришла осень, и стал он замышлять поход на древлян, желая взять с них еще больше дани.»
© Повесть временных лет. Лаврентьевская летопись.
Гибель Игоря Рюриковича
Великий князь киевский, Игорь Рюрикович, правил Русью 33 года, а закончил своё правление бесславной гибелью в Припятьско-Ужских лесах. Обстоятельства гибели князя Игоря изложены в двух документах: русской летописи «Повести временных лет» и в византийской хронике «Истории» Льва Диакона.
Русская летопись, отображённая в «Повести временных лет», имеет два раздела: доисторический, не имеющий временного разделения; и исторический, состоящий из статей, расположенных в хроникальном порядке. Каждому Лету (году) соответствует одна статья. Но есть одно исключение — Лету 6453-му (945 году) посвящены две статьи.
В первой статье говорится о том, как князь Игорь заключил мирный договор с Византийской империей, тем самым Русь обрела мир со всеми странами. Игорь спокойно княжил в Киеве всё лето 945 года, а с наступлением осени приступил к «полюдью» — сбору ежегодной дани со своих подданных. При этом, он собирался взять большую чем обычно дань с Деревской земли. Для этого Игорь замыслил поход на древлян.
По всей видимости, осенью и зимой 945 года князь Игорь со своей дружиной и киевским войском (поход предусматривает войсковую операцию) взяли большую дань с древлян, выполнив задуманное. И это с учётом того, что часть киевского войска, во главе с воеводой Свенельдом, уже находилась в Деревской земле и брала с них свою дань. То есть, Свенельд находился на службе у киевского князя Игоря, а на довольствии стоял, вместе со своей дружиной, у древлян. В этом случае, не стоит исключать возможность сговора между воеводой Свенельдом и древлянскими князьями, с целью навредить князю Игорю за хорошее вознаграждение.
В другой статье, посвящённой 945 году, говорится о втором походе Игоря на древлян для сбора дани. В ходе этого похода князь Игорь был схвачен древлянами и убит. Что интересно, гибель киевского великого князя имела все признаки ритуального убийства. После которого Игоря Рюриковича похоронили со всеми княжескими почестями, с насыпанием кургана, положенного Игорю по статусу. Далее статья описывает месть жены Игоря, княгини Ольги.
Возникают вопросы, почему всё произошло именно так, а не иначе. Можно было всё обыграть значительно проще, но древляне поступили таким образом, как описано в русских и византийских летописях. И для этого у них были свои причины. Посмотрим, что говорит по этому поводу русская летопись:
«В Лето 6453 (945 год). В тот год сказала дружина Игорю: «Отроки Свенельда изоделись оружием и одеждой, а мы наги. Пойдем, князь, с нами за данью, да и ты добудешь и мы». И послушал их Игорь — пошел к древлянам за данью, и прибавил к прежней дани новую, и творили насилие над ними мужи его. Взяв дань, пошел он в свой город.
Когда же шел он назад, — поразмыслив, сказал своей дружине: «Идите с данью домой, а я возвращусь и пособираю еще». И отпустил дружину свою домой, а сам с малой частью дружины вернулся, желая большего богатства. Древляне же, услышав, что идет снова, держали совет с князем своим Малом: «Если повадится волк к овцам, то выносит все стадо, пока не убьют его. Так и этот: если не убьем его, то всех нас погубит».
И послали к нему, говоря: «Зачем идешь опять? Забрал уже всю дань». И не послушал их Игорь. И древляне, выйдя из города Искоростеня против Игоря, убили Игоря и дружину его, так как было ее мало. И погребен был Игорь, и есть могила его у Искоростеня в Деревской земле и до сего времени.»
© Повесть временных лет. Лаврентьевская летопись.
Данная информация говорит о том, что во время «полюдья» 945 года князь Игорь с дружиной уже взял положенную дань с древлян (по кунице с дыма). Киевский князь Игорь Рюрикович хоть и обладал всей полнотой государственной, военной и судебной власти, но он не был разбойником с большой дороги, который грабил древлян тогда, когда захотел. Он обязан был подчиняться определённым законам, иначе мог нажить себе неприятности в других славянских землях, а не только у древлян.
Можно также посчитать, что князем Игорем, на 33 году правления, и его дружиной обуяла алчность, как бывает с некоторыми чиновниками, дорвавшимися до власти. Но Киев не был провинциальным городом, хотя и не таким богатым, как Галичская земля — Индея, но это был столичный город с хорошим достатком, населённый вполне состоятельными горожанами. Что же касается князя Игоря и его дружины:
Во-первых, князь Игорь начал собирать дань ещё при Олеге, с 903 года. Уж за 42 года вполне можно было «сколотить» приличное состояние тому, кто был причастен к сбору дани.
Во-вторых, всего-лишь год назад, в 944 году, во время похода на греков, без боестолкновений, а значит и потерь, Игорь со своим войском, в которое входила и его дружина, получил откупную дань от Византии, ещё большую, чем причиталось в своё время Олегу. Уже в этом, 945 году, при заключении мирного договора с Византией, князь Игорь получил богатые дары от греческих послов.
Неужели византийские наряды и роскошные дары, полученные князем Игорем и его дружиной в течение последних двух лет, были хуже древлянских? Скорее всего нет. Чем могли удивить «отроки Свенельда», сидящие в глухих лесах и караулившие древлян, других киевских дружинников, имевших доступ ко всем европейским достижениям той эпохи? И ведь удивили, раз во время застолья дружинники стали высказывать своё недовольство в лицо князю.
Скорее всего, во время полюдья 945 года, киевская дружина Игоря «столовалась» у своих же товарищей, дружины Свенельда, в Деревской земле. Эти дружинники похвастались оружием и одеждой перед своими собратьями, получавшими довольствие в Киеве от Игоря. Возможно, Свенельд сам устроил пышный приём дружине Игоря в Искоростене, чтобы вызвать у неё зависть. Как это назвать, если не провокацией? А с какой целью могла быть сделана подобная демонстрация «богатства» дружины Свенельда? Возможно для того, чтобы вызвать Игоря с дружиной в Деревскую землю ещё раз, для сбора дани.
И дружина уговорила князя Игоря пойти к древлянам за данью самим, без войска. Игорь, столько раз воевавший древлян, ходивший в Деревскую землю всегда с войском (замышляя поход), даже за полюдьем, вдруг согласился ехать «грабить» ненавидевших его древлян с одной лишь дружиной. Что это, если не верх беспечности? Скорее всего, безопасность князя Игоря и его дружины гарантировала та часть киевского войска, которая находилась в Деревской земле под командой воеводы Свенельда.
Днём памяти князя Игоря, которым обычно становится день кончины, является 3 марта. А новое Лето (год) в то время на Руси начиналось 1 марта. Отсюда следует, что Лето 6453-е началось 1 марта 945 года, а закончилось 28 февраля 946 года. Вполне возможно, что в летописи разделили хронику событий Лета 6453-го на две части: одна часть — с 1 марта по 31 декабря 945 года; другая часть — с 1 января по 28 февраля 946 года. Решение о сборе новой дани с древлян принималось в Киеве, по всей видимости в феврале 946 года, потому эти события были включены во вторую статью 6453-го Лета.
Игорь, как князь и глава государства, не мог брать дань со своих подданных более той, что была установлена законом. Потому полюдье 945 года прошло в обычном режиме, если не считать провокационной демонстрации «богатства» дружиной Свенельда. А вот 1 марта 946 года наступало новое Лето, то есть новый «налоговый период».
«И послушал их Игорь — пошел к древлянам за данью, и прибавил к прежней дани новую, и творили насилие над ними мужи его.»
Здесь речь идёт о новой дани, которую прибавили к прежней. Возможно то, что прежней данью считалось полюдье-945, а вот новую дань-946 решили взять с древлян с началом нового Лета, не дожидаясь осени, когда приходило время полюдья-946. Оттого и пришлось дружине Игоря «творить насилие над ними», потому что древляне были возмущены нарушением сроков выплаты дани и сопротивлялись.
Насилие над древлянами «творили мужи его», то есть сам Игорь в этом не участвовал. А что же он тогда делал? Скорее всего, сидел в Искоростене вместе со своим воеводой Свенельдом, за шикарным столом, и слушал речи свенельдовы, что у того находится под контролем вся Деревская земля. Иначе как объяснить то, что после насильственного сбора дани, князь Игорь чуть ли не в одиночку решает вернуться в Искоростень и ещё там понасильничать и пособирать дань?
Скорее всего, за тем столом, вместе с воеводой Свенельдом, сидела и древлянская знать, которая клялась Игорю в своей преданности. Это была игра, провокация, с целью заманить ненавистного киевского князя в ловушку. Князь Игорь не доверял древлянам, но он верил в своё войско и личную преданность воеводы Свенельда. Это и стало его роковой ошибкой, приведшей к гибели.
Что интересно, воевода Свенельд сохранил своё влияние в Киеве даже после убийства Игоря в тех землях, за безопасность которых он отвечал лично. Скорее всего, Свенельд отправился в Киев «по делам» вместе с собранной данью и дружиной Игоря, чтобы отвести от себя подозрение в готовящемся покушении на князя. И, возможно, именно он убедил Игоря вернуться в Искоростень и хорошенько его «грабануть», рассказав Игорю о потаённых местах, где древляне прячут свои богатства.
Залогом безопасности князя Игоря, после всех произошедших событий, могла быть только дружина Свенельда, иначе Игорь не стал бы возвращаться в «развороченный муравейник» с малым числом людей. Свенельд и тут всё просчитал, планируя с древлянскими князьями убийство Игоря не в Искоростене, где находилась его дружина, а в близлежащем лесу, до того, как свенельдовцы станут отвечать за охрану киевского князя.
Среди древлян были и честные бояре, которые знали о готовящемся покушении на князя и послали своих людей, чтобы предупредить Игоря об опасности. И даже после этого Игорь не изменил своего решения, а направился прямо в «осиное гнездо», в город Искоростень. Скорее всего, его кто-то убедил в том, что ему ничего не угрожает. По всей видимости, это был воевода Свенельд, подкупленный древлянами, чтобы погубить киевского князя.
Между Искоростенем и Киевом около 150 км, расстояние небольшое. Поэтому, даже если дань взяли 1 марта, а отправились в обратную дорогу 2 марта, то ехать им до Киева пришлось бы не более трёх дней. Вполне возможно, на второй день пути, 3 марта, отъехав от Искоростеня совсем на небольшое расстояние, князь Игорь принимает решение вернуться обратно. Ему навстречу едут верные люди, предупреждающие об опасности, но он их не слушает, уверенный в том, что у Свенельда всё под контролем.
И только тогда, когда князь Игорь повстречал древлянского князя Мала, с угрозами в его адрес, он понял, что совершил большую ошибку, но сделать ничего уже было нельзя. Дружинники Игоря до последнего защищали своего князя, но пали в неравном бою. Что интересно, князь Игорь Рюрикович не был убит вместе с дружинниками, хотя защищался вместе с ними на равных, а был схвачен и подвергнут жестокой расправе.
«Сказали же древляне: «Вот убили князя мы русского; возьмем жену его Ольгу за князя нашего Мала, и Святослава возьмем и сделаем ему, что захотим». И послали древляне лучших мужей своих, числом двадцать, в ладье к Ольге».
© Повесть временных лет. Лаврентьевская летопись.
Русская летопись не раскрывает подробности этого жестокого убийства, а лишь упоминает о том, что Игорь был погребен возле Искоростеня. Для чего так было сделано, ведь останки князя можно было отправить в Киев и там похоронить? Потому как его гибель никто из древлян не скрывал. Что сказали древлянские послы княгине Ольге?
«Послала нас Деревская земля, с такими словами: «Мужа твоего мы убили, так как муж твой, как волк, расхищал и грабил, а наши князья хорошие, потому что ввели порядок в Деревской земле. Пойди замуж за князя нашего за Мала».»
© Повесть временных лет. Лаврентьевская летопись.
Древлянам был нужен не столько князь Игорь, сколько его жена, княгиня Ольга. И они собирались, во чтобы то ни стало, женить на киевской княгине своего древлянского князя. И, чтобы это осуществить, княгиня Ольга должна была стать, для начала, вдовой. Потому потребовалось выманить князя Игоря из Киева, под любым предлогом, чтобы он приехал в Деревскую землю с малым числом людей. И для этой цели древляне могли подкупить того, кому князь Игорь всецело доверял, воеводу Свенельда. А когда Игорь Рюрикович оказался во власти древлян, убить его не составило большого труда.
Древляне знали, что по закону необходимо справлять тризну на могиле погибшего князя, где происходило избрание нового правителя Руси. И им стала вдовствующая княгиня Ольга, потому что именно она справляла тризну по своему убиенному мужу. Тризна справляется над могилой. Если бы останки Игоря отправили в Киев, то жениться на Ольге и получить княжение над всей Русью у древлян вряд ли бы получилось. Потому Игорь был погребён в Деревской земле, чтобы тризна проходила именно там, под контролем древлян. И княгиню Ольгу они всячески хотели выманить в свою землю, чтобы во время тризны женить на ней своего князя Мала.
После планируемой женитьбы на княгине Ольге, древлянский князь Мал становился бы Великим князем киевским и получал в правление всю Русь. Наследника Игоря, четырёхлетнего княжича Святослава, скорее всего, постигла бы судьба его отца. Он был бы убит, вместе с его кормильцем Асмудом.
Древляне торопились всё сделать так, чтобы события развивались в выгодном им русле. Потому и первых послов своих отправили в Киев в ладье, а не по дороге через лес. Это также говорит в пользу того, что убийство Игоря произошло весной 946 года, а не осенью-зимой 945-го. Река Уж, на которой стоит город Коростень (летописный Искоростень), как и текущая рядом река Припять, покрывается льдом с декабря по март. В марте в тех местах начинается половодье и весенняя распутица, потому до Киева проще было добраться речным путём.
Отсюда следует, что главной причиной убийства князя Игоря Рюриковича было желание древлян захватить власть в Киеве, а значит и во всей Руси. Для этой цели не жалели средств для подкупа Свенельда и его дружины, которым всецело доверяли в Киеве. Это и стало причиной беспечности князя Игоря, которая и привела его к роковым последствиям.
Воевода Свенельд, во время убийства Игоря Рюриковича, находился в Киеве. Этот момент даже отражён в русской летописи:
«Ольга же была в Киеве с сыном своим ребенком Святославом, и кормилец его был Асмуд, а воевода Свенельд — отец Мстиши.»
Ритуальное убийство Игоря Рюриковича
Подробности жестокого убийства Игоря Рюриковича стали известны из византийской хроники, от историка Льва Диакона, отразившего эти события в своей «Истории», книге 6:
«10. Сфендослав очень гордился своими победами над мисянами; он уже прочно овладел их страной и весь проникся варварской наглостью и спесью. Объятых ужасом испуганных мисян он умерщвлял с врожденной жестокостью: говорят, что, с бою взяв Филиппополь, он со свойственной ему бесчеловечной свирепостью посадил на кол двадцать тысяч оставшихся в городе жителей и тем самым смирил и [обуздал] всякое сопротивление и обеспечил покорность. Ромейским послам [Сфендослав] ответил надменно и дерзко: «Я уйду из этой богатой страны не раньше, чем получу большую денежную дань и выкуп за все захваченные мною в ходе войны города и за всех пленных. Если же ромеи не захотят заплатить то, что я требую, пусть тотчас же покинут Европу, на которую они не имеют права, и убираются в Азию, а иначе пусть и не надеются на заключение мира с тавроскифами».
Император Иоанн, получив такой ответ от скифа, снова отправил к нему послов, поручив им передать следующее: «Мы верим в то, что провидение управляет вселенной, и исповедуем все христианские законы; поэтому мы считаем, что не должны сами разрушать доставшийся нам от отцов неоскверненным и благодаря споспеществованию Бога неколебимый мир. Вот почему мы настоятельно убеждаем и советуем вам, как друзьям, тотчас же, без промедления и отговорок, покинуть страну, которая вам отнюдь не принадлежит. Знайте, что если вы не последуете сему доброму совету, то не мы, а вы окажетесь нарушителями заключенного в давние времена мира. Пусть наш ответ не покажется вам дерзким; мы уповаем на бессмертного Бога-Христа: если вы сами не уйдете из страны, то мы изгоним вас из нее против вашей воли.
Полагаю, что ты не забыл о поражении отца твоего Ингоря, который, презрев клятвенный договор приплыл к столице нашей с огромным войском на 10 тысячах судов, а к Киммерийскому Боспору прибыл едва лишь с десятком лодок, сам став вестником своей беды. Не упоминаю я уж о его [дальнейшей] жалкой судьбе, когда, отправившись в поход на германцев, он был взят ими в плен, привязан к стволам деревьев и разорван надвое. Я думаю, что и ты не вернешься в свое отечество, если вынудишь ромейскую силу выступить против тебя, — ты найдешь погибель здесь со всем своим войском, и ни один факелоносец не прибудет в Скифию, чтобы возвестить о постигшей вас страшной участи».
Это послание рассердило Сфендослава, и он, охваченный варварским бешенством и безумием, послал такой ответ: «Я не вижу никакой необходимости для императора ромеев спешить к нам; пусть он не изнуряет свои силы на путешествие в сию страну — мы сами разобьем вскоре свои шатры у ворот Византия и возведем вокруг города крепкие заслоны, а если он выйдет к нам, если решится противостоять такой беде, мы храбро встретим его и покажем ему на деле, что мы не какие-нибудь ремесленники, добывающие средства к жизни трудами рук своих, а мужи крови, которые оружием побеждают врага. Зря он по неразумию своему принимает росов за изнеженных баб и тщится запугать нас подобными угрозами, как грудных младенцев, которых стращают всякими пугалами».»
© Лев Диакон. История.
Византийский император Иоанн не просто так в своём послании князю Святославу назвал древлян германцами. Потому как он не мог не быть ознакомленным, как император, с трудами византийского историка готского происхождения Иордана, жившего в Византии в 6-м веке. Иордан в своей «Гетике» рассказал о деяниях готского короля Германариха, который расправился со своей славянской женой, обвинив её в неверности — разорвал на части.
«Вероломному же племени росомонов, которое в те времена служило ему в числе других племен, подвернулся тут случай повредить ему. Одну женщину из вышеназванного племени [росомонов], по имени Сунильду, за изменнический уход [от короля], ее мужа, король [Германарих], движимый гневом, приказал разорвать на части, привязав ее к диким коням и пустив их вскачь. Братья же ее, Сар и Аммий, мстя за смерть сестры, поразили его в бок мечом. Мучимый этой раной, король влачил жизнь больного.»
© Иордан. Гетика.
Готский король Германарих покорил почти всю Восточную Европу, дойдя в своём завоевательном походе до Волги и Оки. Ему были подчинены многие народы, включая и могущественные славянские — венеты и анты. Это произошло в 375 году нашей эры. По обычаям многих захватчиков того времени, будь то готы или гунны, властитель брал в жёны представительницу захваченного племени, а также заложников, для удержания племени в покорности.
Вряд ли Сунильда и её братья были простолюдинами. Короли женятся на представительницах царского или княжеского рода, чтобы покорённые народы считали его своим законным правителем. Отсюда следует, что Сунильда была царевной или княжной племени (народа) росомонов.
Советский историк и археолог, академик Рыбаков Борис Александрович (1908 — 2001) в своих тезисах к докладу «К вопросу об образовании древнерусской народности» отразил следующее:
«… придается большое значение племени росомонов: с этим племенем связывается «ядро будущей русской народности», ему приписывается область Среднего Поднепровья «в басейне реки Роси, на южной окраине обширной территории распространения «полей погребений» антов»; его соседями с юго-востока признаются роксоланы; его имя предлагается толковать, как «росские мужи»; с его районом в VI в. связывается свидетельство Захарии Ритора о народе «рос».»
© Б. А. Рыбаков. Тезисы к докладу.
Народ короля Германариха в русском языке именуется «немцами». Германцами их назвали римляне, потому и ромеи (византийцы) использовали ту же терминологию, что и римляне. Германарих захватил большое число народов, включая и славян, и всех их подчинил своей власти.
«Эти [венеты] — происходят от одного корня и ныне известны под тремя именами: венетов, антов, склавенов. Хотя теперь, по грехам нашим, они свирепствуют повсеместно, но тогда все они подчинились власти Германариха.
Умом своим и доблестью он подчинил себе также племя эстов, которые населяют отдаленнейшее побережье Германского океана [Балтийского моря]. Он властвовал, таким образом, над всеми племенами Скифии и Германии, как над собственностью.»
© Иордан. Гетика.
После Германариха правил готами, а значит всей Скифией и Германией Амал Винитарий, получивший своё прозвище за победу над венетами — могущественным и многочисленным славянским племенем.
«Понемногу освобождаясь из под их [гуннов] власти и пробуя проявить свою силу, он [Винитарий] двинул войско в пределы антов и, когда вступил туда, в первом сражении был побежден, но в дальнейшем стал действовать решительнее и распял короля их Божа с сыновьями его и с семьюдесятью старейшинами для устрашения, чтобы трупы распятых удвоили страх покоренных.»
© Иордан. Гетика.
За жестокую казнь славянского царя Божа, Винитарию отомстил царь гуннов Баламбер. В течение года после казни Божа, трижды сходились в битве войска гуннов, во главе с Баламбером, и армия Винитария. Помимо своих войск, Баламбер привёл к присяге многие племена готов и заставил их воевать против Винитария. И всё равно, в первых двух сражениях победил Винитарий, нанеся сокрушительное поражение армии гуннов. Но царь Баламбер неуклонно шёл к своей цели — отомстить за Божа, и, в конце концов, настиг Винитария, лично застрелил того из лука, пустив стрелу с большого расстояния.
Кем же был готский король Винитарий, что его слушались все покорённые племена, включая и антов? Ответ даётся в «Гетике» Иордана:
«Вскоре после смерти Винитария стал править ими [готами] Гунимунд, сын могущественнейшего покойного короля Германариха, отважный в бою и выдающийся красотой тела.»
© Иордан. Гетика.
Как известно, 110-летний король Германарих взял в жёны молодую царевну Сунильду из рода росомонов. Обвинив свою королеву в неверности, Германарих жестоко расправился с ней, за что получил удар мечом в бок от её братьев. Раненый и больной Германарих вскоре наложил на себя руки. Но, почему тогда, королём готов стал не его сын Гунимунд, а военачальник Винитарий, хоть и представитель рода Амалов?
Скорее всего, на военном совете готов, когда решалась судьба правителя, на фоне постоянных проигрышей в сражениях с гуннами, полководец Винитарий «стал действовать решительнее», то есть он узурпировал власть в стране, как человек, умеющий побеждать сильного противника. Законному наследнику Германариха, его сыну, пришлось уступить королевскую власть более удачливому в сражениях военачальнику.
Отсюда следует, что, когда Винитарий был просто полководцем, то ему не удавалось победить славянское племя антов. Но когда он стал готским королём, анты ему просто подчинились, как подданные, и выдали своего царя Божа на суд германцам, потому как считали себя частью этого германского государства.
Царь Бож, вместе с сыновьями и старейшинами (Верховным советом от всех племён, подчинённых Божу), были казнены самой суровой римской казнью, предназначавшейся для не римлян — распяты на кресте. Название народа «анты», предавшего своего правителя, созвучно с латинским словом «античность», что в переводе на русский язык означает «древность».
Вполне возможно то, что название народа «древляне» — это переведённое с латинского языка на русский — слово «анты». Ведь название народа «анты» известно из «Гетики» Иордана, а она написана на латыни. Таким образом получается, что «древляне» — это потомки народа «антов», покорённого Германарихом, которых византиец Лев Диакон назвал привычным для себя именем — «германцы».
Отсюда следует, что русский князь Олег, когда завоёвывал славянские племена, наложил тяжёлую дань только на древлян. Вполне возможно то, что это было наказанием за предательство «антов», которые выдали своего царя Винитарию. Когда же стал княжить Игорь Рюрикович, он снова пошёл войной на древлян-антов-германцев, и наложил ещё более тяжёлую дань, чем его предшественник князь Олег.
Это может говорить о том, что для Игоря Рюриковича это было личной местью, за своего преданного предка, царя Божа, который был, возможно, из рода «росомонов», родина которых находилась не на берегах Балтийского моря, а на Среднем Поднепровье, там где течёт река Рось, правый приток Днепра. И то, что отец князя Игоря, легендарный Рюрик, был сыном датского короля, это, всего лишь, частное ответвление от некогда могущественного славянского рода «росомонов» или «росов».
В чём же тогда заключается ритуальное убийство Игоря Рюриковича?
Разорванная дикими конями готская королева Сунильда, до замужества была славянской княжной или царевной, имя которой, в переводе с готского на славянский, означает — Лебедь. Царевна Лебедь была из царского рода Росомонов или Росов, который был захвачен Германарихом; и взята в жёны вместе с братьями-заложниками, как дань королю-захватчику.
В связи с этим, вспоминаются братья Кий, Щек и Хорив, а также их сестра Лыбедь — основатели города Киева. Если задаться вопросом, где находится город Киев? То ответ — «стоит на правом берегу реки Днепр» — окажется не полным. Правильнее будет сказать, что Киев был основан в том месте, где река Лыбедь впадает в Днепр.
Что в итоге получается: древляне, предполагаемые потомки антов, убивают возможного потомка рода Росомонов (Росов), князя Игоря Рюриковича, правящего в городе Киеве, стоящем на реке Лыбедь; и делают это способом, которым была убита царевна антов из рода Росомонов, по имени Лебедь, то есть, разрыванием живого человека на части.
Повторное убийство антами-древлянами правителя из одного и того же царского славянского рода Росов, повлекло за собой жесточайшую месть со стороны вдовы Игоря Рюриковича, княгини Ольги, из русского княжеского рода Олега Всеславича. Княгиня Ольга добилась того, что древляне, как народ, перестали существовать. Возмездие их настигло.
Для чего древляне это сделали?
Подобно их предкам, антам, они захотели войти в состав Римской империи, как это сделали готы, потянув за собой все покорённые народы. И если бы не гунны, остановившие этот процесс, Римская империя того времени была бы в других границах. После убийства Игоря Рюриковича, реальной правительницей Руси становилась княгиня Ольга. Древляне хотели женить на ней своего князя Мала, чтобы он стал правителем Руси и пошёл на поклон в Константинополь — преемник Римской империи, с просьбой включить Русь в состав Византийской империи.
Когда у Мала и древлян ничего не вышло, благодаря находчивости и самообладанию княгини Ольги, попытку захватить Русь, через ту же Ольгу, предпринял византийский император Константин Багрянородный, но также потерпел фиаско. Его планируемая женитьба на русской княгине Ольге провалилась из-за мудрости женщины, обхитрившей византийского императора. Ольга крестилась в Константинополе и попросила императора Константина стать её крестным отцом. После этих действий, никаких разговоров о женитьбе «отца на дочери» быть уже не могло.
Почему древляне не могли просто прикончить князя Игоря, для чего потребовалось столь изощрённое убийство? Чтобы ответить на этот вопрос, следует посмотреть на то, какие способы казни существовали у разных народов. На Востоке у многих народов принято было виновника забивать камнями; на Руси — сажали на кол; древние германцы разрывали человека живьём; у римлян был комплексный подход: своим гражданам они отрубали голову мечом (так был казнён апостол Павел), а тех, кто не римляне — распинали на кресте.
Когда готы заключили союз с римлянами, они стали действовать уже от их имени. Король готов Винитарий для славянского царя Божа применил не германскую, а римскую казнь «распятие», тем самым показывая, что он равен римлянам и имеет право применять законы Рима. Король Германарих для своей королевы Сунильды применил германскую казнь, потому что она, хоть и была славянкой по происхождению, но, на тот момент, была женой готского короля, а значит королевой готов.
Когда древляне применили против князя Игоря «германскую казнь», то это было сделано «на показ» для греков. Византийские ромеи, тоже своего рода римляне, только греческого происхождения, которые хорошо знали о событиях 4-го века. Древляне этим убийством давали понять Византии, что они те самые «анты», которые стали подданными Германариха, а значит и Рима. Потому Лев Диакон в своей «Истории» назвал древлян «германцами», потому что они вместе с подданством стали применять и германские законы.
Что интересно, сегодняшние потомки антов-древлян, пытаются в очередной раз стать частью объединённой Европы, будь то Римская империя, Византийская империя или современный Европейский Союз, но на этом пути у них опять встала Русь. И никак им не обойти это препятствие, потому что «входным билетом» для антов — древлян и их потомков является уничтожение государственности Руси.
Помешали осуществлению этих коварных планов: антам — гунны царя Баламбера, которые унаследовали славянскую землю; древлянам — киевское войско, сохранившее преданность княгине Ольге; потомкам древлян — Российская армия. Есть хорошая русская поговорка — «за одного битого, двух не битых дают». Когда готский король Германарих захватил всю Скифию, единое государство венетов, антов и склавенов, он сделал их подданными Римской империи. Тогда славянское государство было уничтожено.
Это получилось у противников Руси всего один раз, в 375 году, да и то ненадолго. Все последующие попытки, 946 года и современные, потерпели неудачу. В настоящее время все процессы в земле потомков древлян координируются «мировым гегемоном». Поэтому не стоит исключать того, что у антов в 4-м веке и у древлян в 10-м веке были свои агенты влияния, работавшие на Рим и Византию. Но, ничего у них не вышло тогда, не выйдет и сейчас. На том стояла и будет стоять Русская земля.
Трагическая гибель князя Игоря из рода Росомонов произошла 3 марта 946 года от Р. Х. История имеет свойство повторяться. Некоторые пытаются использовать минувшие события в своих целях. Поэтому, следует хорошо помнить то, что произошло много веков назад, чтобы была возможность предотвратить повторение трагических событий прошлого.
Убийство князя Игоря было выгодно многим. И, прежде всего, Византийской империи, которая хотела поквитаться с русским князем за унизительную дань, выплачиваемую Константинополем многим русским городам, причём без боя, основанную лишь на страхе перед силой русского оружия. Византия не хотела иметь своим соседом сильное самостоятельное государство Русь, которое только набирало обороты в своём развитии. Победить русских на войне не представлялось возможным, потому избрали другой метод — поменять власть на Руси, чтобы поставить князем того, кто будет всецело подчиняться Константинополю, а Русские земли, богатые ресурсами, станут зависимой колонией Византийской империи.
На роль удобного правителя Руси подходил древлянский князь, который всеми своими действиями показывал свою преданность прошлым договорённостям между Римом и покорёнными славянскими народами, захваченными готским королём Германарихом. Древлянский князь Мал всецело стремился заполучить руку киевской княгини Ольги, чтобы сесть на великое княжение в Киеве и заполучить в управление всю Русь. Потому Мал стал главным исполнителем в деле убийства неугодного Константинополю русского князя Игоря. Сдав Русь византийцам, князь Мал мог преспокойно перебраться в Константинополь или на какой-нибудь уютный греческий остров вроде Кипра, чтобы вести спокойную и безбедную жизнь в комфортном климате и роскошной обстановке.
Для осуществления греко-древлянских планов требовался верный союзник и осведомитель в стане князя Игоря. Им оказался киевский воевода Свенельд, который, в случае победы Мала, мог поменять свой статус воеводы на князя и возглавить Деревскую землю, которую он инспектировал долгие годы. Не стоит забывать о том, что именно Свенельд подговорил князя Ярополка напасть на брата Олега, княжившего в Деревской земле. Тем самым Свенельд спровоцировал братоубийственную войну между сыновьями Святослава Игоревича.
Убийство князя Игоря имело далеко идущие планы, но им не суждено было осуществиться. Княгиня Ольга, поддержанная киевской дружиной своего мужа не позволила событиям пойти по негативному сценарию. Благодаря сильной и мудрой русской женщине, киевской княгине Ольге, Русь была спасена.
Возможно заинтересует
Русский