Автор:
Серия:
Раздел:
Опубликована:
02 июля 2023 года
Бронепалубный крейсер 1-го ранга «Варяг» был построен в 1900 году в Филадельфии, США. В 1901 году корабль вошел в состав Русского императорского флота Российской империи, и был приписан к Порт-Артуру, в состав Первой Тихоокеанской эскадры.
С какой задачей "Варяг" находился в Чемульпо
С января (по новому стилю) 1904 года крейсер «Варяг» и канонерская лодка «Кореец» находились в корейском порту Чемульпо, в распоряжении российского посольства в Сеуле (Столица Кореи). Помимо русских военных кораблей в Чемульпо находились: японский крейсер «Чиода», британский крейсер «Талбот», французский крейсер «Паскаль», итальянский крейсер «Эльба», американская канонерская лодка «Виксбург», корейский военный пароход «Янму». Эти военные корабли стояли в корейском порту с определённой задачей — защитить дипломатические представительства в Сеуле, в случае обострения обстановки в Корее.
К началу февраля 1904 года обстановка действительно накалилась, императорская Япония готовилась к войне. 6 февраля (24 января по старому стилю) 1904 года Япония объявила о разрыве дипломатических отношений с Россией. Однако, ни российские дипломаты в Сеуле, ни русские военные корабли в Чемульпо не получили об этом никаких известий.
Дело в том, что русские дипломаты и военные моряки, за неимением собственных средств связи, пользовались тем, что было в месте выполнения ими задач — корейским телеграфом. Но по приказу японской стороны, корейцы, боясь своего воинственного соседа, задерживали любую важную информацию, предназначавшуюся русским.
В Российской империи, на военных кораблях стали пользоваться радиостанциями в массовом порядке только к началу Первой Мировой войны, то есть в 1914 — 1915 годах. Соответственно, на кораблях Первой Тихоокеанской эскадры в 1904 году, даже при наличии радиостанций, ими почти не пользовались. Любой информацией между собой корабли обменивались сигнальными флажками на мачтах, как и во времена деревянного парусного флота, либо с помощью сигналистов. В ночное время использовался фонарь.
Хотя, как написал в своём романе-повести «Цусима» Алексей Силыч Новиков-Прибой, участник Цусимского сражения, служивший матросом на броненосце «Орёл», на многих военных кораблях Второй Тихоокеанской эскадры были установлены радиостанции. Он их называл беспроволочным телеграфом.
Однако эти, современные для того времени, средства связи никак не использовались для управления. Все происходило по старинке, как на парусном флоте. На мачту поднимался набор сигнальных флажков, сигнальщики с других кораблей отмахивали флажками в руках, подтверждая получение информации и соответственно на мачту корабля поднимался тот же сигнал, что и на главном корабле.
Новиков-Прибой, рассказывая в подробностях о Цусимском сражении, поведал ещё об одном способе передачи информации в море между кораблями. Когда два корабля находились близко друг от друга, то нужную информацию с корабля на корабль передавали голосом, приложив ко рту рупор.
Рупор — это такое устройство, в виде конусного отрезка трубы. Если в узкий конец что-то прокричать, то из широкого конца рупора изливались усиленные волны звука направленного действия. Вот, таким образом обменивались информацией русские корабли между собой. Японцы же, уже в то время, активно пользовались беспроволочным телеграфом, позволявшим значительно увеличить дальность передаваемой информации.
Действия командира Руднева, узнавшего о начале войны
Командир крейсера «Варяг», капитан 1-го ранга Руднев Всеволод Фёдорович, о разрыве дипломатических отношений с Японией, то есть о фактическом начале войны, узнал лишь от командиров иностранных кораблей, получавших всю информацию вовремя. Узнав о начале войны с Японией, командир «Варяга» в этот же день, 6 февраля, послал телеграмму в Порт-Артур, чтобы узнать информацию и уточнить порядок своих действий. Однако, он никакого ответа так и не получил.
На следующий день, 7 февраля, Руднев выехал поездом в Сеул, чтобы уточнить порядок своих действий у русского посланника. Но и тот никакой информацией не владел. Руднев предложил русскому консулу, «от греха подальше», эвакуировать дипломатическую миссию на «Варяге» и «Корейце» в Порт-Артур. Однако получил отказ, так как русский дипломат не имел подобных распоряжений от своего руководства.
Было решено отправить канонерскую лодку в Порт-Артур с донесением, и получив ответ — определиться, как действовать дальше. Вернувшись на поезде, вечером того же дня, в Чемульпо, Руднев приказал командиру «Корейца», капитану 2-го ранга Беляеву Григорию Павловичу, готовиться к походу.
Средняя скорость канонерской лодки «Кореец» составляла 12,5 узлов. Это означало, что за один час корабль пройдет 12,5 морских миль. Расстояние от Чемульпо до Порт-Артура составляло 250 морских миль. При благоприятных условиях поход продлился бы 20 часов в одну сторону. В лучшем случае ответ из Порт-Артура пришел бы через двое суток, то есть не ранее утра 10 февраля.
Получив донесение от русского представителя из Сеула, во второй половине 8 февраля, канонерская лодка «Кореец» вышла из порта Чемульпо по направлению в Порт-Артур. При выходе с рейда корабль был встречен японской эскадрой, состоявшей из шести крейсеров и четырёх миноносцев. Путь нашему кораблю был преграждён. Помимо прочего, «Кореец» был атакован японскими миноносцами, однако избежал встречи с торпедами и вернулся обратно в Чемульпо.
Утром 9 февраля 1904 года, на борту крейсера «Талбот» Рудневу передали письмо японского адмирала Уриу, в котором было указано русским кораблям покинуть корейский порт до 12 часов 9 февраля, в противном случае они будут атакованы японцами прямо в порту.
Капитану 1-го ранга Рудневу ничего не оставалось, как принять неравный бой, да и Морской устав предписывал поступить таким же образом. Всё же, Руднев попросил у командиров иностранных крейсеров сопроводить его выход из порта Чемульпо до нейтральных вод, но получил отказ. Командиры иностранных военных кораблей объясняли свои действия тем, что это ваша война с японцами, вы и разбирайтесь, а мы не хотим себе проблем.
Руднев и Беляев прекрасно понимали, что прорваться из порта у них не было никакого шанса. На выходе их ожидала японская эскадра, в четверо превосходившая огневую мощь русских кораблей. Против шести японских крейсеров, двое из которых были броненосными, а остальные бронепалубными, выступал один русский бронепалубный крейсер и устаревшая тихоходная канонерская лодка. Однако, посовещавшись с офицерами, было принято решение с боем прорываться из порта Чемульпо к своим, в Порт-Артур.
Они даже не могли предположить, что накануне вечером, 8 февраля, в Порт-Артуре были атакованы японскими миноносцами корабли русской эскадры. В ходе этой атаки получили серьёзные повреждения броненосцы «Цесаревич» и «Ретвизан», а также бронепалубный крейсер «Паллада».
Бой "Варяга" и "Корейца" против японской эскадры
И вот, в районе 12 часов 9 февраля 1904 года, русские корабли снялись с якоря, подняли боевые флаги, и пошли на выход из порта, в готовности принять бой. Японцы даже не ожидали такого манёвра русских кораблей. Они рассчитывали, что русские не решатся идти на прорыв. Поэтому японцы не торопились и сами собирались вечером 9 февраля, согласно предъявленному ультиматуму, торпедировать русские корабли, стоящие на якорях.
Начался неравный бой. Крейсер «Варяг» шёл впереди, вполовину от своей расчетной скорости, чтобы тихоходный «Кореец» не отставал. В результате чего в него попали несколько японских снарядов, причинивших серьёзные повреждения кораблю. Бой продолжался около часа. Получивший множественные повреждения, крейсер «Варяг» осуществил разворот и направился обратно в порт Чемульпо. «Кореец» последовал за ним.
Вернувшись в порт и став на якорь, командир «Варяга» капитан 1-го ранга Руднев Всеволод Фёдорович, контуженный и раненный в голову, отправился на английский крейсер «Талбот», чтобы согласовать с командиром порядок своих дальнейших действий. И эти действия не требовали отлагательств. Ведь японские корабли преследовали русских до самого Чемульпо, не прекращая вести по ним огонь.
Руднев сообщил командиру «Талбота», старшему среди иностранных военных кораблей, что готов взорвать «Варяг», чтобы тот не достался врагу, но в том случае, если иностранные корабли примут команду «Варяга» к себе на борт, так как сдача в плен исключена. В противном случае, «Варяг» и «Кореец» вынуждены будут продолжить сражение и, скорее всего, погибнут в бою.
Командиры английского, французского и итальянского крейсеров согласились принять на свои корабли русских моряков. Только американцы отказались взять к себе на борт русских, ссылаясь на отсутствие указаний своего руководства.
Однако, командиры кораблей выразили опасение, что взрыв в порту такого корабля как «Варяг» не безопасен и может привести к повреждению других кораблей. Руднев согласился с доводами англичан и сказал, что корабль взрывать не будут, а просто затопят. Вернувшись на свой корабль, Руднев провёл совещание с офицерами и получил одобрение своего решения.
Не будем забывать о том, что февральские дни не самые длинные в году, поэтому всё надо было сделать очень быстро. На подошедшие с иностранных кораблей шлюпки с врачами, сначала посадили раненых, потом перевезли остальную команду «Варяга». Американскую шлюпку с врачом, Руднев принципиально отослал обратно, отказавшись от такой помощи.
Эвакуация с «Варяга» проходила в спешке, многих, необходимых в такой ситуации, мероприятий по затоплению корабля просто не успели сделать. Не выводились из строя артиллерийские орудия и паровые машины, не забиралось имущество. Павшие в бою матросы не были захоронены, а остались на «Варяге» и были затоплены вместе с ним, бывшим частичкой родной и далёкой России.
После того, как вся команда перебралась на иностранные корабли, непобеждённый «Варяг» ушёл под воду. Канонерскую лодку «Кореец» взорвали, а её команду перевезли на иностранные корабли, как и команду «Варяга».
Как родина встречала своих героев
В апреле 1904 года все уцелевшие команды с «Варяга» и «Корейца» прибыли в Севастополь. Дальше поездом, 30 офицеров и около 700 матросов, включая и казаков, охранявших русское посольство в Сеуле, отправились в столицу Империи. По всему маршруту следования, морякам оказывался торжественный и трогательный приём.
16 апреля 1904 года герои с «Варяга» и «Корейца» прибыли в Санкт-Петербург, на Николаевский вокзал (ныне Московский вокзал города Санкт-Петербурга). Далее, торжественной колонной моряки прошагали по Невскому проспекту от вокзала до Дворцовой площади, где их встречал сам Государь-император всероссийский, Николай Второй Александрович. Это было высокой честью, не только для офицеров, но в большей степени для матросов.
После царского приветствия от самого Императора, все моряки-герои, включая и казаков, были приглашены на торжественный обед в Зимний дворец, где по этому случаю были подготовлены специальные столовые приборы. После торжественного обеда эти столовые приборы были отданы морякам. Помимо этого, всем матросам, в подарок от Николая Второго, были вручены именные часы.
Все участники того боя, решением Государя-императора, были награждены: командиры кораблей и офицеры — орденом Святого Георгия 4-й степени, нижние чины — знаками отличия Военного ордена Святого Георгия 4-й степени (с 1913 года этот знак стал называться Георгиевским крестом). Капитан 1-го ранга Руднев Всеволод Фёдорович был назначен командиром строящегося эскадренного броненосца «Андрей Первозванный».
Почему в бою "Варяга" с японцами не было потопленных кораблей
Получив ультиматум от японского адмирала, командир крейсера «Варяг» решил принять бой, как предписывал ему Морской устав. Особенность этого боя была такова, что начал его русский крейсер, не дожидаясь атаки японцев, и закончил этот бой тоже «Варяг», не дав японцам потопить его в открытом море. Несмотря на подавляющее превосходство японской эскадры, бой закончился ничем, никто не победил и не проиграл, счёт 0:0.
Была ли возможность у японцев потопить русские корабли? Да, практически гарантированная, если бы «Варяг» продолжал упорно идти вперёд, к своей гибели. Но, благодаря умелому руководству командира Руднева, «Варяг», хоть и получил значительные повреждения, а всё же вышел из боя и вернулся обратно в порт Чемульпо, лишая японцев ожидаемой победы.
Мог ли «Варяг» в этом бою потопить японские корабли? Теоретически, такая вероятность существовала, но скоротечность боя на большой дистанции, не давала русским кораблям почти никаких шансов на успех в этом деле. И причин тому было несколько.
Многие критики и знатоки флота отмечают слабую подготовку артиллеристов на «Варяге», вроде как из-за этого не смогли нанести японцам существенный урон, потому и прорыв не удался. Уровень подготовки морских артиллеристов того времени в России действительно был не высоким. Но, даже если бы на «Варяге» служили мастера артиллерийского огня, результат боя был бы таким же.
Корабельная артиллерия того времени
Дело в том, что крейсер «Варяг» был вооружён двенадцатью (по четыре с каждого борта и ещё по две на носу и корме) шестидюймовыми пушками (калибр 152-мм), системы Канэ, образца 1891 года. Главным достоинством этой французской пушки, предназначенной для корабельной и береговой артиллерии, была высокая скорострельность, а также быстрые механизмы наведения. А именно эти показатели корабельных пушек были камнем преткновения у многих русских кораблей, имевших на вооружении устаревшие артиллерийские системы. Морское министерство Российской империи знало об этой проблеме и искало пути выхода.
Тогда же, русской правительственной делегации, на французском полигоне была продемонстрирована высокая скорострельность данной пушки (до 10 выстрелов в минуту), а также быстрое изменение направления стрельбы. Высокая скорострельность была достигнута применением унитарного боеприпаса (когда снаряд соединён с метательным зарядом в единое целое, как патрон у винтовки), и применением усовершенствованного затвора.
Несмотря на высокую скорострельность, у этой пушки был существенный недостаток — большое рассеивание снарядов даже при стрельбе на средние дальности, не говоря уже о максимальных. Однако, в условиях полигона, этот недостаток легко скрыть, ведь стреляют, как правило, на малых дальностях и добиться высокой точности в таких условиях не сложно. Члены русской делегации, воодушевлённые эффектным показом, также забыли спросить и о характеристиках применяемых боеприпасов.
А этим вопросом стоило озаботиться.
Применяемые боеприпасы
Шестидюймовая пушка Канэ имела в своей комплектации:
бронебойный снаряд весом 41,5 кг, а вместе с зарядом — все 55 кг, имевший начальную скорость 792 м/с и дальность стрельбы — 61 кабельтов при угле возвышения ствола 20 градусов (11,3 км); один кабельтов — 185,2 м;
бризантный снаряд с теми же баллистическими характеристиками, состоящий из оболочки, наполненной нарезанными дисками и взрывчатым веществом, пироксилином;
фугасный снаряд с похожими характеристиками.
Фугасный и бризантный снаряды имели малое количество взрывчатого вещества, поэтому обладали слабым эффектом от их применения. Взрыватели имели низкую чувствительность и срабатывали только от удара о броню. При ударе о воду фугасный снаряд вообще не взрывался.
Существовавшие тогда Правила стрельбы корабельной артиллерии
Согласно Правил артиллерийской службы, на флоте комендоров обучали вести огонь только на боевой дистанции, до 20 кабельтовых (3,7 км), так как в этом случае обеспечивалась необходимая точность стрельбы. На дистанциях свыше 20 кабельтовых, рассеивание снарядов было таким, что о какой-либо точности говорить уже не приходилось.
В общей сложности, бой у Чемульпо продолжался около часа. Вёлся он движущимися кораблями на дистанции от 4800 до 7000 метров, или 26 — 38 кабельтовых. Японские корабли во время боя активно маневрировали, при этом развивали скорость до 18 узлов, что составляло 33 км/час или 10 м/сек. Начальная скорость снаряда пушки Канэ составляла 792 м/сек. Во время полёта, из-за сопротивления воздуха, скорость снаряда снижалась, примерно до 300-400 м/сек. В ходе стрельбы по японским кораблям полётное время снаряда составляло в среднем 10 — 15 секунд. За это время положение кораблей изменялось на 100 — 150 метров от момента выстрела по ним.
Помимо этого, было указание командира, усложнявшее работу русским комендорам. «Варяг» вёл стрельбу своими шестидюймовыми пушками в основном бронебойными снарядами, с задачей пробить броню японских крейсеров, в случае попадания в них. А попасть было ой как не просто на такой дистанции.
Как русские и японцы вели пристрелку цели
Ещё было одно обстоятельство, которое давало преимущество японцам перед русскими кораблями: японский крейсер «Асама» в самом начале боя произвёл пристрелку своих восьмидюймовых (203-мм) пушек фугасными снарядами. А вот русским комендорам пристреляться было просто не под силу. Фугасные и бронебойные снаряды не взрывались от контакта с водной поверхностью. Поэтому, на расстоянии в 4 — 6 км очень сложно было увидеть всплеск от удара снаряда о воду.
Артиллеристы знают, что при угле падения по воде до 10 градусов, получается рикошет снаряда, дающий сильный водяной всплеск, который легко заметить даже на большом расстоянии. Но на той дистанции пристрелки, угол входа снаряда в воду составлял более 20 градусов, поэтому никаких рикошетов быть не могло. «Бульк», и всё. И если на суше пристрелочный разрыв виден секунд 10-15, пока осядет грунт и рассеется дым, то водяной «бульк» через секунду уже исчезает. Очень сложно оценивать такую пристрелку и вводить правильные корректуры.
Помимо проведённой пристрелки главного калибра, было ещё одно обстоятельство, облегчавшее ведение боя японскими кораблями.
Дело в том, что русские корабли не имели бронирования, кроме палубы у «Варяга», поэтому применять по ним бронебойные снаряды не было необходимости. Японские корабли вели бой фугасными снарядами, которые разрывались даже от контакта с водой. И если вес снаряда (стальной болванки), пущенного с «Варяга», составлял 41,5 кг, то снаряды главного калибра «Асамы» весили уже по 113,4 кг. Такой снаряд, разрываясь при ударе о воду, поднимал водяной столб высотой 30 — 40 метров, хорошо видимый даже на расстоянии в 6 — 7 км. И если, при наблюдении с японского корабля, этот водяной разрыв закрывал собой наш крейсер, то разрыв был недолётным, а если наш корабль был виден на фоне этого водяного столба, то разрыв считался перелётным. В результате умелого корректирования огня три японских 113-ти килограммовых снаряда попали в «Варяг», причинив серьёзные повреждения и устроив пожар на корме нашего крейсера.
Вы когда-нибудь видели, как стреляют по воде? На удалении в 100 — 200 метров, врезающиеся в воду пули, поднимают заметные брызги. А замечали, как плюхаются в воду пули на расстоянии в километр? А если ещё рябь на воде? Думаю, что разглядеть такое будет намного сложнее. Так вот, бронебойные снаряды «Варяга», врезавшиеся в воду на удалении в 5 — 6 км, были уже слабо различимы на таком расстоянии. Так что скорректировать свой огонь по разрывам снарядов, как это сделали японцы в самом начале боя, русские не могли.
Единственным выходом в подобной ситуации могло быть только создание высокой плотности огня, когда ведут стрельбу из пушек с максимальной скорострельностью, не жалея боеприпасов. В этом случае появляется надежда на то, что какой-нибудь снаряд, из массы выпущенных, достигнет своей цели, попадёт в японский корабль и причинит ему урон. Так как бронебойный снаряд не разрывался, как фугасный, наилучшим вариантом было бы его попадание в подводную часть корабля.
В принципе, командир «Варяга» Руднев перед боем так и сказал своим комендорам, чтобы не жалели снарядов и чтобы каждый снаряд наносил урон японцам. Сами японцы отмечали, что хоть «Варяг» и имел тихий ход, интенсивность огня его пушек была высокой. Благо, пушки системы Канэ славились своей высокой скорострельностью. Однако эффективность такого огня на больших дистанциях была крайне низкой. Но это было проблемой не только «Варяга». Вся корабельная артиллерия того времени имела этот недостаток.
Эффективность корабельной артиллерии того времени
По результатам Цусимского сражения, произошедшего в мае 1905 года, где артиллерийская стрельба на больших дистанциях применялась в массовом порядке как русскими, так и японскими кораблями, был проведён анализ эффективности корабельной артиллерии. Из всех снарядов, выпущенных русскими кораблями, попали в цель только 1,2%. У японцев процент попадания был выше — 3,2%, но все равно это был низкий результат. И это только оценка попаданий снарядов в корабли. Какова же была эффективность наших и японских снарядов, мы уже знаем. Всё это не даёт нам повода гордиться вооружением, которое было в то время у наших моряков.
Эффективность попадания восьмидюймовых башенных орудий японского крейсера «Асама» в русский крейсер «Варяг» составила 11%, что было беспрецедентным для того времени. Вот что значит грамотно проведённая пристрелка.
Такова была корабельная артиллерия того времени, ведь тогда ещё только осваивались новые приёмы стрельбы. Поэтому винить наших матросов, отчаянно сражавшихся на двух русских кораблях против шести японских крейсеров, среди которых «Асама» и «Чиода» были броненосными, было бы не справедливо. Русские моряки тогда, 9 февраля 1904 года, в корейском порту Чемульпо, сделали всё возможное, что было в человеческих силах. И уж поверьте, никто не смог бы сделать большего, чем было сделано подчинёнными капитана 1-го ранга Руднева Всеволода Фёдоровича, русского морского офицера, человека высокой чести, мужества и благородства.
Мужество и героизм командира "Варяга" Всеволода Руднева
Как известно, по возвращении на родину команд с кораблей «Варяг» и «Кореец», им были оказаны высочайшие почести лично государем-императором Николаем Вторым, а также произведено награждение всех без исключения матросов и офицеров. Помимо этого, офицеры получили повышение по службе, что ещё больше выделило их среди других представителей морского офицерства.
Некоторым аналитикам невдомёк, отчего же были оказаны столь высокие почести, за, казалось бы, незначительные действия. Они даже приводят примеры недовольства в офицерской среде, столь широким награждением моряков «Варяга» и «Корейца». Эти аналитики приводят даже «ошибки», допущенные Рудневым, которые они, будь на его месте, ни в коем случае не допустили бы.
Какие же «серьёзные ошибки Руднева» приводят авторитетные учёные-исследователи военно-морского флота России:
1. Не была использована для прорыва ночь перед боем.
2. Идя на прорыв, «Варяг» не использовал свои скоростные возможности, а связал себя тихоходным «Корейцем».
3. После боя «Варяг» был затоплен на мелководье, а не был взорван, что позволило японцам поднять его и использовать в составе японского флота.
4. «Варяг» не препятствовал высадке японского десанта в Чемульпо.
Помимо этого, выражается критика действий капитана 1-го ранга Руднева и высшего руководства страны, следующего характера:
— почему командир «Варяга» во время боя вернулся в Чемульпо, а не продолжил сражение дальше;
— почему русские корабли так неэффективно использовали свою артиллерию, в результате чего японским кораблям был нанесён минимальный ущерб;
— почему Николай Второй наградил всех членов экипажей высшими военными наградами Империи.
Находчивость командира "Варяга" в непростой ситуации
Чтобы понять, отчего же капитан 1-го ранга (по сухопутному полковник) Руднев допустил столько «серьёзных ошибок», необходимо посмотреть на его действия в те сложные дни. Ведь ему пришлось принимать непростые решения в абсолютном одиночестве, не имея никакой связи с Родиной.
Начнём с того, что крейсер «Варяг» и канонерская лодка «Кореец» прибыли в корейский порт Чемульпо в середине января 1904 года, для защиты дипломатического представительства Российской империи в Сеуле, сменив на этом посту бронепалубный крейсер «Боярин» и канонерскую лодку «Гиляк». Задача была одна — находиться в порту Чемульпо, в распоряжении российского посольства в Корее.
Командир крейсера «Варяг» Руднев Всеволод Фёдорович был опытным морским офицером, за плечами которого имелись: продолжительная служба на флоте; командование не одним кораблём; несколько кругосветных плаваний, в том числе и самостоятельное.
С первых дней нахождения в корейском порту, Руднев организовал взаимодействие с командирами всех военных кораблей, находящихся в Чемульпо с такой же задачей — защитой своих дипломатических представительств. Он ежедневно посещал английский крейсер «Талбот», где узнавал последние новости о международной обстановке и доводил эту информацию до своих подчинённых.
Японское командование, видя активность командира русского крейсера, больше всего опасалось именно русских. Оно понимало, что Руднев, как человек военный, будет действовать, в первую очередь, в соответствии с полученным приказом. Поэтому японцы постарались лишить русские корабли какой-либо связи со своим командованием. Это им не составило большого труда. Стоило лишь припугнуть корейцев и те перестали принимать и отправлять телеграммы, адресованные русским.
Добившись покорности корейцев, японцы не опасались каких-либо действий от англичан, французов и итальянцев, не говоря уже об американцах. Эти ребята и шагу не ступят, без указаний своего правительства, да и то, если эти действия не будут опасными.
Другое дело русские. Эти могут, даже без приказа, по одному им ведомому посылу, начать действовать, на свой страх и риск, абсолютно не беспокоясь о собственной безопасности.
О том, что Япония 6 февраля 1904 года разорвала дипломатические отношения с Россией, командир «Варяга» Руднев узнал в тот же день, от командира французского крейсера, хотя Российское руководство молчало (мы знаем по какой причине, из-за бездействия корейского телеграфа). Узнав о том, что Япония находится в состоянии войны с Россией, Руднев запросил своё военное руководство в Порт-Артуре. Ему нужны были указания о порядке действий двух военных кораблей Русского императорского флота, в сложившейся ситуации.
Если бы Руднев получил приказ препятствовать высадке японского десанта в Чемульпо, то японцам пришлось бы не сладко. Русские корабли вступили бы в бой и дрались с превосходящими силами противника вплоть до своей гибели. Руднев в этой ситуации не пощадил бы ни себя ни подчинённых, сражаясь до последнего русского матроса. Однако, 6 февраля, Руднев не получил ответа на своё донесение, также не было никакого приказа о дальнейших действиях, вообще ничего.
Не имея задачи от своего непосредственного военного руководства, Руднев 7 февраля поездом отправился в Сеул, чтобы уточнить задачу у того, в чьём распоряжении находились русские корабли в Чемульпо, у русского посланника в Корее. Заметим, не послал туда офицера, а поехал лично, понимая важность данного мероприятия. Однако, в русском посольстве не было никакой информации по поводу действий на случай войны.
Руднев сообщил, что оставаться в Сеуле не безопасно, вот-вот может начаться японская интервенция. Далее он предложил эвакуировать посольство на «Варяге» в Порт-Артур, где будет обеспечено безопасное размещение дипломатов. На это предложение наш представитель в Корее ответил, что нет на то указаний из Петербурга, а без них он не имеет права покинуть Сеул. Договорились так, наш посланник в Корее подготовит донесение, а канонерская лодка «Кореец» доставит его в Порт-Артур. И получив ответ, вернется обратно.
Если бы дипломатическое представительство согласилось с доводами Руднева, то, возможно, «Варяг» и «Кореец» совершили бы попытку в ночь на 8 февраля вырваться из Чемульпо и уйти в Порт-Артур. А вот без дипломатов, самостоятельная ночная попытка прорыва — была бы расценена как бегство и проявление трусости, на что никогда бы не пошёл любой русский офицер. «Варяг» и «Кореец» продолжили выполнять задачу, которая им была поставлена изначально, быть на защите русского посольства и находиться в порту Чемульпо. Других приказов и распоряжений у русских военных кораблей не было.
8 февраля, к обеду привезли донесение из Сеула. Оно было доставлено на «Кореец» и канонерская лодка сразу же взяла курс на Порт-Артур. Однако, при выходе из Чемульпо русскому кораблю преградили путь шесть японских крейсеров и несколько миноносцев, вынудив повернуть обратно. Помимо этого, с японских миноносцев было выпущено несколько торпед по «Корейцу», однако нашему кораблю, путём маневрирования, удалось избежать встречи с торпедами.
В этот же день японцы с опаской стали высаживать свой десант на корейскую территорию в районе Чемульпо. Предварительно, японское командование убедилось в том, что русские корабли ведут себя мирно и не производят мероприятий подготовки к бою. На всякий случай, напротив наших кораблей поставили по два миноносца, чтобы ударить торпедами в случае чего. У «Варяга» не было задачи препятствовать высадке японцев, да и вообще, других задач, кроме как стоять на якоре в Чемульпо вместе с другими крейсерами иностранных государств.
В ночь на 9 февраля японцы закончили высадку своего десанта, теперь им нужно было избавиться от русских военных кораблей. Поэтому, утром того же дня, через англичан, Рудневу был вручён ультиматум, предписывающий русским кораблям до 12 часов покинуть порт Чемульпо, в противном случае они будут уничтожены. Одновременно с этим, иностранным военным кораблям предписывалось сменить места якорных стоянок на более безопасные, подальше от русских, так как тех собирались топить прямо в порту.
С получением японского ультиматума, дальнейшее нахождение русских кораблей в порту Чемульпо было бессмысленным, так как их ждала гибель на месте, стоя на якоре, от японских торпед. В таком состоянии, нашему дипломатическому представительству, русские военные корабли стали бы уже бесполезны.
Понимая безвыходность своего положения, капитан 1-го ранга Руднев принял решение: с боем идти на прорыв сквозь строй японских крейсеров, так как оставаться в порту было равносильно гибели. Прорываться решено было всем вместе, не бросая на произвол судьбы тихоходный «Кореец». Подняв боевые флаги, под звуки корабельного оркестра, крейсер «Варяг» пошёл в свой последний бой. Комендорам (артиллеристы на корабле) был дан приказ вести интенсивный огонь по японским кораблям, с целью нанесения тем максимального поражения.
Как Руднев вышел "сухим из воды"
Ситуация, в которую попали русские корабли «Варяг» и «Кореец» в корейском порту, оказалась безвыходной и катастрофической. Никто уже не сомневался в том, что всем грозит неминуемая гибель. Единственно в чём повезло тогда русским морякам, так это в том, что в сложившейся тяжелейшей обстановке их командиром оказался именно Руднев. В чём же заключалась заслуга этого человека?
Во-первых, благодаря именно ему, русские корабли, застигнутые войной в иностранном порту без какой либо поддержки, не растерялись, а с гордо поднятым Андреевским флагом, вступили в неравный бой с японской эскадрой, на глазах у изумлённых иностранцев.
Во-вторых, несмотря на всю безысходность положения, Руднев навязал морской бой японским крейсерам, вместо того, чтобы быть потопленным в порту, от торпед японских миноносцев. Японцы готовились к пассивной развязке, намереваясь расстреливать русские корабли как в тире, поэтому были удивлены подобной решительностью русских. Они в спешке стали расклёпывали свои якорные цепи, чтобы поскорее сняться с якоря и подняв боевые флаги, изготовиться для боя. Это говорит о том, что первыми бой начали русские корабли.
Несмотря на то, что за японской стороной было подавляющее превосходство, этот бой опять же закончили русские, вернее прекратили его. Видя, что прорваться не удастся, Руднев приказал поворачивать корабли и идти обратно в порт. Не важно то, что русские не потопили ни одного японского корабля, так ведь и японцы не смогли потопить ни одного русского корабля. Просто не успели, Руднев им не позволил этого сделать, выведя из боя свои корабли.
Главный результат этого боя — он закончился в ничью, «Варяг» и «Кореец» вышли из боя по своей инициативе и, что очень важно, непобеждёнными! Можно было бы русским кораблям продолжать этот бой, как советовали многие «знатоки флота», и геройски погибнуть. Но тогда была бы победа японской эскадры, а за русскими кораблями – поражение и гибель, а так — ничья.
В-третьих, вернувшись в Чемульпо и став на якорь, несмотря на свою контузию и ранение в голову, Руднев немедленно отправился на английский крейсер, чтобы договориться о судьбе команд «Варяга» и «Корейца». Ведь японцы не оставили своих планов по уничтожению торпедами русских кораблей. Чтобы не дать японцам выполнить задуманное, крейсер и канонерскую лодку решено было взорвать. Однако по просьбе англичан, «Варяг» взрывать не стали, из соображений безопасности самого порта, а затопили.
В итоге японцев опять обхитрили, они не успели ни захватить, ни уничтожить русские корабли. Да, крейсер «Варяг» и канонерская лодка «Кореец» погибли, но не от воздействия японского оружия, а были уничтожены своими командами. И пусть крейсер «Варяг» был поднят японцами в августе 1905 года, отремонтирован и поставлен на службу Японии. Это произошло только в июле 1907 года, война на тот момент уже кончилась.
В-четвёртых, несмотря на всю трагичность положения, ни один русский моряк не попал в плен. Благодаря находчивости и дипломатическим навыкам, Руднев договорился, чтобы все офицеры и матросы с «Варяга» и «Корейца» были размещены на английском, французском и итальянском крейсерах, включая и раненых в бою. Относительно судьбы раненых, которым было не сладко на переполненных кораблях, Руднев смог задействовать организацию Красный Крест и договорился, чтобы тяжело раненных русских моряков разместили в японском госпитале.
В-пятых, благодаря продуманным действиям командира «Варяга», несмотря на тяжелый бой и множество повреждений корабля, удалось сохранить жизни большинству русских моряков. И это, наверное, самая главная заслуга Всеволода Фёдоровича Руднева. Команда «Корейца» в этом бою потерь не имела. На «Варяге» и «Корейце» находилось к началу боя 32 офицера, 712 матросов и унтер-офицеров, всего 744 военных моряка. В бою у Чемульпо погибли: на «Варяге» один офицер и 38 матросов, что составило 5 процентов от общей численности русских моряков. Всего же было ранено четыре офицера (включая и командира «Варяга» Руднева) и 70 матросов.
В-шестых, все погибшие в бою у Чемульпо русские моряки, были оставлены на затопленном корабле, хоть какая-то, но частица русской территории. Японцы по достоинству оценили стойкость и мужество русских моряков. Когда в 1905 году «Варяг» был поднят японцами, найденные останки погибших были захоронены, а в последствии, в 1911 году, перевезены во Владивосток и там перезахоронены в братской могиле на Морском кладбище, как говорится, на родной земле. После ремонта крейсер стал японским учебным кораблём «Сойя», однако, в память о героизме русских моряков, на его корме была оставлена надпись «Варягъ».
И в-седьмых, русские моряки, в апреле 1904 года, спустя два месяца, вернулись на родную землю непобеждёнными героями, которых так высоко чествовал Российский император Николай Второй.
На страницах разных книг много говорится о печальной судьбе последнего российского монарха; но тогда, в апреле 1904 года, это был совершенно другой человек, 35-летний император, полный сил и надежд. Ведь императрица Александра Фёдоровна была на пятом месяце беременности, и хотя тогда не существовало никаких УЗИ, императору намекали знающие люди, что у него скоро родится наследник. Имея четырёх дочерей, Николай Александрович был нескончаемо рад приближающемуся событию.
Царские почести, вернувшимся живыми, русским морякам, были оказаны вполне заслуженно. Ведь они выполнили свой воинский долг сполна, не посрамив чести русского воинства, что всегда приветствовалось на Русской земле.
Мы знаем каких усилий стоил капитану 1-го ранга Рудневу выход из труднейшей ситуации, после того как он узнал о начале войны с Японией. Связи с военным командованием не было, дипломатический посланник в Корее тоже ничего не прояснил, родная земля была далеко. И вот, в полном одиночестве, не имея никакого приказа, Руднев оказался предоставленным самому себе. Как командир корабля, Руднев был наделён определённой административной властью. Но для двух русских кораблей и более чем семисот русских матросов и офицеров, он стал воплощением самой родины и её руководства.
Все принимаемые Рудневым решения, по всей видимости, были единственно верными в той непростой обстановке. Однако у него ничего бы не получилось, если бы не было понимания офицерами сути этих решений, а также четкого выполнения матросами всех своих обязанностей.
Возможно заинтересует
Русский